Что я вообще здесь забыл? Чувствовал себя таким же пустым, как выпитая бутылка в доме алкоголика. У меня нет костюма для хэллоуинской вечеринки, и на свидание ко мне не пришли. Золушка так и не попадет на бал, а фея-крестная мою задницу не спасет.
Одно я знал точно. В этом райском уголке своего мужчину не встретить. Пора сматывать удочки, возвращаться домой и постараться не разреветься.
Я услышал возню и запирание засова в кабинке рядом. Всё, сваливаю.
А потом раздался тихий голос.
— Ты там как?
Я вздохнул.
— Ухожу уже.
— Останься.
Кто-то засопел. Супер. Не хватало только обдолбанного хулигана, которому позарез приспичил второсортный минет.
Движение внизу привлекло мое внимание. Из дырки в стенке появился черный кончик. Черный и влажный!
— Без обид приятель, но… — Этот мокрый кончик протиснулся дальше. Что-то с ним не так. Две дырочки, не одна, и он подрагивал. Я с минуту не мог понять, на что смотрю. А потом осенило.
Это же ноздри.
А за ними мохнатая морда.
«Приве-е-ет, — протянул Анджело. — Боже, ну и запашок, конечно».
Класс. Вечер становится всё лучше и лучше.
— Сделай одолжение: отвали.
«Что ты здесь делаешь?»
— Меня кинули. Но это не означает, что мне нужна твоя компания. Я до сих пор на тебя зол.
«Почему?»
— Почему? А почему не признался, что ты — оборотень, м? Неужели так сложно просто зайти ко мне в магазин и пригласить на свидание? Зачем наводить жути и вторгаться в личное пространство?
Анджело надолго заткнулся.
«Я стесняюсь».
— Серьезно? А что насчет оборотничества?
«Я не был уверен в твоей реакции. В смысле, если бы рассказал, ты бы мне поверил?»
Я не ответил.
— Не знаю. Некоторые верят в их существование. Умные люди. — Я вспомнил про Джону-ветеринара. И Бадди — хозяина закусочной.
«Ты мне нравишься, но просто так явиться и рассказать правду хорошей идеей мне не показалось».
— Первые разумные слова, которые я от тебя слышу. — Не верилось, что я сидел на толчке и разговаривал с собакой.
«Ты же не забыл о той части, где я тебе жизнь спасаю?»
— Нет, и очень за это благодарен, но спать с тобой не собираюсь. Дай мне пострадать в одиночестве, наконец.
«С кем ты встречался?»
— Анджело, хрена с два я скажу. Если у него есть веская причина, возможно, еще не всё потеряно.
«Значит, надеешься, что что-то перепадет, а?»
— Да. Желаю быть затраханным и напичканным спермой. — Неправда, честно говоря. Первого поцелуя было бы достаточно, но я не в настроении объяснять это Анджело.
«Ты всегда такой пошляк?»
Я громко вздохнул.
— Нет, просто хочу нормального… чего-то. Поцелуя, еще одного свидания, хорошего парня. Секс — не самое главное, хотя и с ним было бы неплохо. В конце концов. Не верится, что я рассказываю тебе всё это. Проваливай уже.
«Сходи и проверь еще раз. Вдруг он пришел».
— Какого хрена тебе это так важно?
Ответа не последовало.
— Анджело?
Нос из дырки пропал.
— Ладно, — буркнул я, отпер засов и открыл дверь кабинки. Туалет оказался пуст. — Анджело?
Куда делась эта пронырливая псина?
Я вышел в бар, зная, что он может быть одним из людей, наблюдающих за мной. Неприятненько.
А потом в нос ударил аромат свежескошенной травы. Принюхиваясь, я заозирался и, ничего лучше не придумав, пошел на запах.
11
Во рту пересохло, как только я заметил Джета, подпирающего барную стойку. Он был похож на того самого плохиша, от которого одни проблемы, одинокого волка, что бродил по барам, выбирал наивных нетронутых мальчиков, как я, и выворачивал их наизнанку. Темные джинсы плотно обтягивали длинные стройные ноги. Черная кожаная куртка выглядела так, словно ее привязали к байку и не один день волочили по пустыне. На лицо приглушенный свет отбрасывал причудливые тени.
— Джет?
Его ослепительная улыбка выбила землю у меня из-под ног. Сердце бешено заколотилось в груди.
— Приветик. Я уж думал, ты не придешь. — Он пинком выдвинул стул. — Выпить хочешь?
Я кивнул и заполз на табурет, стараясь не сильно пялиться. Боже, какой он потрясающий, пахнет свежим воздухом и бескрайними полями. Необычное сочетание, но мне оно очень нравилось.
Джет махнул бармену, который неторопливо подошел с двумя бутылками пива и огромной тарелкой ребрышек и острых куриных крылышек. Джет пихнул ему пару купюр за заказ и, передавая холодную бутылку, случайно коснулся моих пальцев. В штанах от такой мелочи сразу встрепенулось, пришлось даже поерзать, чтобы скрыть стояк.
— Не по тебе местечко, наверное, — кажется, сказал Джет, хотя я толком не расслышал, завис на веселом блеске в его глазах.
— Чувствую себя котенком в окружении своры собак.
— Че? — Он приложил ладонь к уху.
— Я говорю, что ЧУВСТВУЮ СЕБЯ КОТЕНКОМ В ОКРУЖЕНИИ СВОРЫ СОБАК.
Джет кивнул, чтобы я следовал за ним. Мы вышли на улицу с напитками и едой, на входе пересеклись с компанией юмористов, которые ржали надо мной. Джет с ними поздоровался. Они перевели взгляды с него на меня, и всё их поведение резко изменилось. Я бы даже сказал, что на этих мордах ясно читался страх, но наверняка показалось.
Мы сели недалеко от них.
— Так что ты там говорил про котят?
— А! — Я неловко хохотнул. — Это я так себя чувствовал. В окружении собак.
— Мне нравятся котята. Не в качестве закуски, а, ну, знаешь… пообниматься.
Я рассмеялся от неожиданной нежности в его словах.
— Эм, класс. И мне. — Мы глотнули пива. Джет ел свои ребрышки с удовольствием, сдирая мясо с костей и облизывая пальцы.
— А ты чего не ешь?
— Я вегетарианец.
Потрясение на лице Джета напомнило о ступоре Анджело, когда я поведал ему о том же.