Хотелось напиться до зеленых чертей. Но встать не было сил. Он так и заснул, лелея в уме жуткую картину своей гениальной нанависти.
- Через день меня разыскала милиция. Надя погибла. Врезалась со всей дури в столб. В крови обнаружили и следы наркотиков, и алкоголя. Перед смертью ей было очень весело.
Дрожь, начавшаяся где-то внутри, поднялась вверх и непроизвольно сотрясла мое тело. Я ничего не могла с этим поделать.
- Но ты ведь не виноват в ее смерти, - прошептала я, стараясь не цокать зубами.
Петр смахнул рукой прядь упавших на глаза волос.
- Нет. Физически не виноват. Но если учесть, что погибла она точно так же, как я это себе нарисовал, что раны у нее были идентичными, то... Я спроецировал ее будущее. Мой мозг изобразил то, что случилось с ней, до мельчайших подробностей.
- Может, это было приступом ясновидения, - не сдавалась я.
- Ты же знаешь, что это неправда.
Я знала, поэтому, уже не сдерживаясь, разревелась в голос, чувствуя, как руки Петра обнимают меня, прижимая к своей груди.
- Он сломал меня, понимаешь? Придушил, как котенка, пока я не потеряла сознание. Рассказывать о том, что случилось, я не стала никому. Мне было всего пятнадцать и казалось, если кто узнает об этом, от меня отвернутся все.
Пару дней я плакала в ночи и просыпалась, ощущая, как не хватает воздуха в легких, наполненных страхом, ужасом и отчаянием. А потом, очнувшись однажды от кошмара, почувствовала, как во мне что-то тренькнуло. Я ненавидела его так сильно, что желала ему смерти. Я представляла, как он поднимается на крышу все выше, я заставляла его мозги отключиться и абстрагироваться от всего. Я рисовала для него желанное тело и вкладывала в руки одеяло, с которым он и отправлялся в полет...
Это случилось не сразу. Где-то на третий или четвертый день после этой ночи. Но зато в мельчайших подробностях. Он свалился с крыши с одеялом в руках. Даже лежал в той же позе, которую нарисовал мой оплетенный паутиной ненависти мозг.
Петр лишь крепче сжал мои плечи.
- Ты чувствуешь себя виноватой?
- Я точно знаю, что он себя виноватым не чувствовал ни в чем.
- Но все же ты не считаешь это оправданием.
- Нет. - наверное, он знал все, этот странный мужчина.
- Вот поэтому ты и здесь.
Я подняла лицо и пристально посмотрела в глаза Петру.
- Тот мужчина...
- Он гениальный ученый, сделавший однажды открытие: каждый из нас может блуждать в потемках своей души.
- Ты хочешь сказать, что все это ненастоящее? Плод моей больной фантазии? На самом деле, я лежу, как овощ, обвитая какими-то мерзкими трубками, а он с умным видом вытаскивает из подсознания мои гадкие тайны и ханжески качает головой?
Мужчина гладит меня по голове, я чувствую его прикосновение, и мне не хочется, чтобы все это было только бредом.
- Все не так. То, что происходит с тобой сейчас - реально. До всего можно дотронуться руками. Пощупать. Страх. Отчаяние. Даже вихри мыслей, что клубятся над нашими головами. Доподлинно я не знаю, как действует этот механизм. Это что-то связано с созданием энергетической матрицы, которая накладывается, словно горячий воск, на мозг животного.
- Кот... - внезапно меня прошибает пот. Боль пульсирует и сдавливает виски. - Иными словами, - кот - это я?
- Да. Твоя потаенная сущность. Твое настоящее «я», неприкрытое комплексами, виной и неудачами. Потому что в глубине своей души ты другая.
- Как женщина из зеркала, - бормочу я, вспоминая мерцающий взгляд и гортанный смех, раскованную походку и высоко поднятую голову.
Я вырываюсь из объятий мужчины, снова смотрю ему в глаза.
- Как ты думаешь, зачем ему это?
Петр пожимает плечами:
- Какая разница? Главное - он дарит надежду, что все будет по-другому.
- Он не может делать это бескорыстно. Ему нужно что-то взамен. Отдавая, он хочет что-то забрать. Делая подарок, мечтает порадовать прежде всего себя.
Догадка змеей скользит в моем возбужденном мозгу:
- А тебе не кажется странным, что для свободы от комплексов выбраны именно мы? Те, кто умеет проецировать будущее, которое движется вперёд силой нашей ненависти?..
Мужчина улыбается мне. Мягко, словно жалея.
- После всего, что случилось, позволила бы ты манипулировать собою? Воспользовалась ли ты этой силой ещё хоть раз?
Я сникаю и отрицательно качаю головой.
- Думаю, это ответ. Скажи, о чем ты мечтаешь?
Говорю быстро, чтобы не передумать:
- Долгие годы я хочу стать нормальной. Он... сломал меня. Любые попытки наладить свою жизнь кончались крахом: ложась в постель с мужчиной, я начинала задыхаться и отключалась. Я отчаялась. Отгородилась ширмой цифр, знаков и формул. Но в глубине души продолжало тлеть желание когда-нибудь все изменить. Сделать новую попытку переломить ход своего страха.