— Мужика тебе надо да погорячее, чтобы драл как сидорову козу, тогда никаких проблем по-женски не будет.
— Спасибо, моя романтичная подруга, заслуженный преподаватель и гордость университета.
— Может, Светлану попросишь? Я так-то экономику преподаю, могу научить экономически грамотно рисовать.
— У Светланы ротовирус. На столе план занятий, справитесь. Первый курс, ничего сложного.
— Я могла бы кофе попить и полазить в социальных сетях в это время, а не с твоими мелкими сосунками возиться. Еще и первый курс, лучше бы выпускников, я бы между делом хоть мужиков разглядывала. А эти вчера смесь ели и кашу из коробки, не на кого даже попялиться.
— Я тоже тебя люблю, подруга. — Кладу трубку.
Вспоминаю Волкова в плавках. Да уж! Определенно не на кого смотреть. Вздыхаю, пряча телефон. Конечно же, я не забыла о том, что у меня пара. Просто после случая в бассейне стараюсь избегать Волкова. Он мне такой комплимент отвесил, что я потом полночи во сне фильмы Тинто Брасса смотрела. С нашим — моим и Андрея — участием, естественно.
Позор! Дожила! Как малолетняя дура прячусь от студента. Специально записалась на УЗИ именно на время его пары. А вдруг повезет, и он перекинет свое внимание на Сашку? Она красивая и куда активнее меня, сможет его отшить одной левой. Так-то она больше болтает, а на деле ни разу мужу не изменяла.
Взглянув на вышедшую из кабинета девушку, в уме подсчитываю, что моя очередь только через два человека. Снова думаю о своем. Что делает нормальная женщина в такой ситуации? Правильно, жалуется на обнаглевшего студента мужу. Но, если я расскажу Юре о студенте, прямым текстом заявившем, что планирует вздернуть на меня… А я ничего ему при этом не сделала… Совсем ничего! Он будет орать, что я сама виновата.
«Допустила!» «Позволила!»
«Показала, что можно!» Что он «разочарован и не этому учат в пединституте!»
На что я надеюсь? Я жду, что Волков остынет. Он молодой, импульсивный, горячий и влюбчивый. В девятнадцать все на разрыв. Сегодня приперло, завтра отперло. В университете полно красивых девушек его возраста. Пройдет время, и он сам отстанет.
Сделав все необходимые процедуры и просидев оставшееся до пары время в кафе, я направляюсь к университету. Необходимо готовиться к следующему занятию.
Захожу в свою аудиторию и сразу же иду в каморку, примыкающую к кабинету. Работы сложены на столе. Мне интересно узнать, как ученики поработали в мое отсутствие. Замираю с рисунками в руках. Улыбаюсь. Много хороших, парочка отличных. А вот и работа Волкова.
На этот раз он рисовал по теме урока, заменявшую меня Александру Александровну изображать не стал. И это радует.
Вернее, мне все равно. Естественно.
Но, я думаю, он молодец, что прислушался и стал работать. Мотнув головой, перекладываю листы дальше.
Уткнувшись в рисунки, не замечаю, что в каморке уже не одна.
— Здравствуйте, Жанна Кирилловна.
Дергаюсь от неожиданности. В груди застревает воздух. Это его «здравствуйте» загонит меня в могилу.
Не оборачиваясь:
— Здравствуйте, Волков.
— Вы узнали меня по голосу?
— Я узнала вас, Волков, по наглости. Ни одному студенту из пяти потоков не придет в голову вломиться в мою каморку без особой надобности.
Слышу шаги и скрип половицы за спиной. Тело обдает жаром доменной печи.
— Видел, как вы шли на работу, а потом пропустили нашу пару. Я волновался за вас, Жанна Кирилловна. Подумал, что с вами что-то случилось.
Сдерживаюсь, стараясь дышать ровнее и не показывать дурацкого волнения. Да что со мной такое, черт побери? Он просто пацан. Он молодой и дерзкий. Я умнее, старше, опытнее. У меня же есть мозги!
— Волков, что там у вас сейчас по расписанию? — По-прежнему стою к нему спиной, рассчитываю, что уйдет.
Дрожащими руками навожу порядок. Надо послать резче, но я отчего-то тяну.
— Архитектурная физика, — шепчет Волков.
Уверена, он совсем близко.
— Вот и идите на физику. Предмет сложный, требует много внимания. А у меня сейчас четвертый курс вазу с рябиной рисовать будет. Нужно успеть соорудить постановку.
Чувствую его близость. Надо покинуть это замкнутое пространство, уйти в аудиторию, там скоро соберутся студенты, у Волкова не будет шансов. А еще все-таки надо написать на него докладную. Так больше продолжаться не может.
Здесь душно. Мало кислорода для нас двоих, и я уже не могу контролировать дыхание. Плечи опускаются и поднимаются. Пульс лупит под сотню.
— Жанна Кирилловна, я хотел попросить прощения. Мои слова в бассейне были ужасны. Примите мои извинения.