— Замечательно! — с живостью заметил бородатый. — Значит, я не ошибся. — И снова обратился к мальчику: — Мне надо отыскать на том берегу Черной речки развалины старого казахского становища. Оно называется «Тихий Угол». Я проплутал весь день, разыскивая ваш разъезд. Очень устал, но мне хочется сегодня же доехать до того места. Не знаешь ли ты, где это урочище?
— Тыныш-Бурыш? Конечно, знаю, аксакал[1], — с готовностью откликнулся Карсыбек.
— Может быть, проводишь меня туда?
— На машине? — Глаза Карсыбека заблестели.
— Не пешком же!
Карсыбек много раз бывал с отцом около урочища Тыныш-Бурыш, которое этот человек назвал по-русски «Тихим Углом». В том месте бывало особенно много диких уток.
— Пешком туда идти долго, — заметил Карсыбек, боясь, как бы бородатый не передумал.
— Понимаю. Но сколько примерно?
— Когда солнце бывает вон там, — Карсыбек показал на край неба чуть повыше земли, — мы с отцом подходили к урочищу.
— Так-так… Значит, часа два с половиной. То есть около пятнадцати километров… Ну, поедем?
Еще бы! Какой же мальчишка откажется прокатиться в машине, в которой ездят только начальники! Карсыбек даже удивился этому нелепому вопросу.
— Только дело в том, — сказал бородатый, — что я хочу там заночевать и на разъезд вернусь завтра к обеду. Пойдем к тебе, я попрошу мать и отца отпустить тебя со мной. Я директор совхоза, понимаешь?
Директор? Хм! Карсыбек не понял, что это такое, но одно для него стало ясно: человек вовсе не шофер, а тоже какой-то бородатый начальник.
— Да, аксакал, — поспешно согласился Карсыбек, и они пошли к нему домой.
Директор сказал Хайжан, кто он такой, куда едет, и попросил отпустить с ним сына, ручаясь, что накормит его. Спать Карсыбек будет в теплой машине, а завтра он доставит его домой здоровым и невредимым.
Мать согласилась, и Карсыбек, опередив бородатого начальника, со всех ног помчался к машине.
Поворчав для порядка, мать занялась своими делами.
Хайжан привыкла к отлучкам Карсыбека, и они перестали беспокоить ее. Ей нравилась его дружба с русскими детьми. Елену Петровну, которая так ласково относилась к ее сыну, учила его и прививала ему все хорошее, она тоже полюбила и приглашала жену начальника станции к себе в гости.
Итак, пока мать Карсыбека добродушно ворчала, сам он, приплясывая от радости, мчался к машине и подбежал туда совсем запыхавшийся. За ним медленно шел бородатый человек. Он постоял у машины, посматривая вдаль, на степь, расстилавшуюся перед ним, освещенную лучами предвечернего солнца.
— Так поедем? — спросил Карсыбек, переводя дыхание.
— Ну конечно! — Бородатый человек улыбнулся широко и ясно: — Здоров ты бегать, вижу! Ладно, садись рядом. — Он выбросил папиросу, сел в машину, завел мотор. Шлагбаум поднялся, машина переехала через рельсы, потом мост через реку и покатила по степи.
Карсыбек показывал, где надо ехать, бородатый вертел баранку и поворачивал машину туда, куда указывал маленький проводник.
Черная речка, протекавшая в глубоком русле с крутыми, обрывистыми берегами, то появлялась слева, то исчезала из виду.
— А зачем вы сюда приехали, аксакал? — нарушая молчание, робко спросил Карсыбек. К великой его досаде, бородатый человек никуда не спешил, и машина еле плелась по степи. А Карсыбек так любил быструю езду!
— Я приехал на целину, — последовал краткий ответ.
В третий раз Карсыбек слышал это слово. Он уже успел забыть его, и вот незнакомец снова напомнил ему разговор с заносчивым Тентекбаем, а потом с Еленой Петровной.
— А что такое целина?
— Ты не знаешь? — Незнакомец, судя по тону, был очень удивлен.
— Нет.
— А сколько тебе лет?
— Скоро перевалит на второй десяток! — горделиво заявил Карсыбек. Это он слышал от Тентекбая, которому в том году исполнилось одиннадцать лет.
Бородатый так и покатился со смеху.
— Когда же это случится? — отдышавшись, спросил он.
— Через месяц. — Карсыбек обидчиво поджал губы. Что тут смешного? Странно…
— И ты никогда не слышал о целине?
— Один парень как-то сказал, что будет, целина, но что это такое, он не знал, а я забыл спросить.
— Как тебя зовут?
— Карсыбек Табанов, аксакал.
— Милый Карсыбек, да ведь ты живешь на целине, и по целине мы едем с тобой!
Карсыбек с раскрытым от удивления ртом уставился на незнакомца.
— По целине? — переспросил он.
— Ну ясно!