— И когда ожидать пришествия Спасителя? – интересуюсь с иронией в голосе.
— Сегодня. Часа через два.
Мама закусывает губу и задумывается о чём-то. Спустя минуту изрекает:
— Лер, я уберу фотографии отца. И портрет из гостиной тоже. Вадим… Он с характером. Ему не понравится, что в доме повсюду висят снимки другого мужчины.
Меня захлёстывает обида. Не хочу, чтобы память о папе исчезала из нашей жизни из-за нового ухажёра матери. Сжимаю челюсти и буравлю взглядом кофейные разводы на скатерти.
— Лер, ты только не злись, ладно? – мама подходит и ласково гладит меня по голове. Я уворачиваюсь.
С папой мы были очень близки. Гораздо ближе, чем с мамой. Она любила отца и полностью растворялась в нём. Мне же её внимания доставалось по остаточному принципу.
Мама всегда фанатично следила за своей внешностью. Боялась, что отца уведёт какая-нибудь молодая соска. Хотя измен за ним никогда замечено не было. Или их тщательно от меня скрывали.
Я начала догадываться о том, что отношения моих родителей складывались не идеально, только в старших классах школы. Мама всё чаще стала уезжать на отдых, оставляя меня с папой. Как бы то ни было, мой отец был самым лучшим. Настоящим мужчиной. Сильным, надёжным и удивительно заботливым.
— Из своей комнаты я фотку папы не уберу, - заявляю упрямо.
— Хорошо. Твоя комната – твои правила, - соглашается мама.
Вадим
Припарковавшись у здоровенного двухэтажного особняка из красного кирпича, открываю багажник и достаю оттуда сумку с вещами. Разве мог я когда-нибудь подумать, что буду жить в доме самого Русакова? Нет, конечно.
Андрей Русаков был городской легендой. Мастодонтом в мире бизнеса. Этот мужик приводил в трепет всех и вся. От высокопоставленных чиновников до мелких сошек.
Не последнюю роль в его по истине царском влиянии сыграл тот факт, что в конце девяностых Русаков был связан с криминалом и владел компроматом на многих ныне «чистых» представителей власти. Он стоял у истоков той иерархии, которая сложилась в городе, имел нехилые подвязки в столице. Благодаря чему, без проблем выигрывал самые «жирные» тендеры на строительство дорог и муниципальных учреждений.
К мнению Русакова прислушивались, его немилости боялись. И тем неожиданнее стало его убийство. Разумеется, заказное. Заказчика не нашли, как и исполнителей. Последних, скорее всего, убрали сразу же после выполненного дела.
Ольга встречает меня на пороге. Красивая блондинка невысокого роста одета по-домашнему, но от этого не менее дорого. Лонгслив с крокодильчиком, логотипом известного французского бренда, и штаны из мягкого светло-серого хлопка выгодно подчёркивают достоинства женской фигуры.
Для своих лет тело у Русаковой великолепное. Уж не знаю генетика ли это или результат долгих тренировок в спортзале и диет, но точно не пластики. В Ольге мне нравится то, что она не уподобляется модным нынче тенденциям. Никаких филлеров, губ-вареников и силиконовых сисек. Моя будущая жена – натуральная леди до кончиков ногтей.
Она радостно улыбается, обнимает, обдавая горьковатым запахом элитных духов.
— Привет, Вадим. Проходи, - шире распахивает дверь.
Внутри дом выглядит не таким помпезным, как снаружи. Сразу видно, что интерьером занималась женщина с утончённым вкусом. Всё выполнено в кремовых и сливочных тонах. Шикарная мебель в гостиной цвета топлёного молока, изящные кофейно-золотистые предметы декора, два высоких зелёных растения в стильных напольных вазонах. На стеклянном журнальном столике стоит большой букет белых чайных роз.
— Вот здесь мы и живём, - Ольга обводит рукой просторную комнату с французскими окнами. – Там столовая, - машет вправо, - а наверху спальни. Твоя уже готова и ждёт тебя.
Обсуждая наше совместное проживание, мы пришли к соглашению, что нам будет удобнее спать в разных комнатах. Я привык к свободе в кровати. Оля, видимо, тоже.
— Кушать хочешь? – спрашивает она.
— Не откажусь. Но сначала давай я с вещами разберусь.
— Конечно. Пойдём, покажу твою спальню.
Мы поднимаемся по лестнице. Проходя по коридору, хозяйка дома останавливается около одной из комнат. Отрывисто стучит, после чего открывает дверь.
— Знакомься, моя дочь Валерия, - с гордостью произносит Ольга.
Шумно втягиваю воздух носом. Медленно выдыхаю.
Это **здец не просто с большой буквы «П», а с*ка, с огромной.
— Привет, – опустив глаза в пол, еле слышно шепчет робкая малышка с длинными тёмными косами. Невинная ромашка. Девочка-колокольчик. Будто это и не она вовсе пару дней назад отвязно танцевала стриптиз в ночном клубе. Будто это не её я чуть не поимел прямо в машине.