Рядом с Лерой стоит чепушила с афрокосичками. На вид ему года двадцать три не больше. Он единственный, кто улыбается. Ну а хрен ли ему ещё делать? Мысленно я уже побрил налысо этого испашку.
— Привет! – киваю Колючке.
— Добрый вечер, - выдавливает она из себя.
Ужин проходит в целом нормально, исключая то, что я подавляю желание съездить по морде заморскому женишку каждый раз, как он прикасается к Валерии. Она поощряет его нежными улыбками и заботливыми жестами, а меня не замечает. Словно я, *лядь, пустое место.
Никита и Лиза наперебой расспрашивают пирсингованную копию Бандераса (даром, что тезка) о жизни в Испании, о впечатлениях о России. Лера безропотно «работает» переводчиком. Она ведёт себя естественно и непринуждённо, исключая даже мысль о том, что это спектакль. Постанова, разыгранная, специально для меня. Неужели реально счастлива с этим хлюпиком?
Смотрю на порозовевшие от вина щёки Колючки, на чувственный рот, пытаюсь поймать сверкающий аметистовый взгляд. Понимаю, что хочу её. А ещё ревную. Ничего не могу с собой поделать. Я по-прежнему вижу в Лерке свою девушку. Это не отменяет рациональных доводов о её ненадёжности, взбалмошности и эгоизме. Но как же сладко было трахать эту девочку!
Через полтора часа я откланиваюсь. Валерия даже ухом не ведёт. Только безразличное «пока» кидает. Лиза суёт мне пакет, в котором лежат пластиковые контейнеры с едой.
— Разогреешь в микроволновке, и завтра у тебя будет нормальный обед, - улыбается девушка.
— Спасибо!
Сев в машину, не сразу завожу двигатель. Размышляю, что если позвонить Лерке и попросить её спуститься к подъезду. Зачем? Вряд ли она бросится делать мне минет прямо в тачке. А хочется именно этого. Снова ощутить её губы, скользящие по моему члену. Хотя кого обманываю? Этого было бы мало. Я попросил бы няню Ромки остаться на ночь. А потом отвёз бы Колючку в гостиницу и оголтело трахал бы её во всех возможных позах до самого утра. От этой мысли к паху приливает кровь. В голове начинается охренительно развратный спектакль. *лядь!
На следующее утро моё иррациональное желание не исчезает. Оно только усиливается, и я пускаю в ход «грязный» метод. Пишу Валерии сообщение: «Если тебе нужна помощь, чтобы разобраться с делами компании, обращайся». Ответ прилетает часа через три. Сухое «Ок». Никакого «Спасибо, Арс» или «Когда приступим, Вадим?» Конечно! Разве Лере сейчас до бизнеса? Её, небось, натягивает на член Антонио всё свободное время, что появляется между походами по друзьям и экскурсиями по городу.
Валерия
Антонио гостит у меня десять дней, а потом возвращается в Испанию. В начале июня на побережье начинается нашествие туристов. Самая мякотка для работы барменом.
Я же решаю воспользоваться аттракционом невиданной щедрости от Арса. Договариваюсь с ним о встрече в офисе, чтобы приступить вникать в дела компании. Раз Арсеньев сам предложил помощь, то чего ж от неё отказываться?
Стоя перед зеркалом, окидываю себя придирчивым взглядом. Скромный макияж, волосы, собранные в пучок и гладко зачесанные назад, серая строгая юбка до середины колена и белая шёлковая блузка. Дааа… Настоящая офисная крыса. Скучный прикид компенсирую ярко-красной помадой и модельными туфлями на высокой шпильке. Так-то лучше!
Щедро брызнувшись своим любимыми духами, выхожу из дома. По дороге до здания компании прокручиваю в голове возможные варианты поведения с Арсом. Заготавливаю колкие фразочки на случай, если он вздумает хамить или стебать меня. Нельзя давать ему почувствовать своё превосходство. В конце концов, я теперь владелица фирмы, а он всего лишь временный управляющий.
Однако мои опасения напрасны. Вадим ведёт себя по-деловому. Не отпускает ни шуточек, ни намёков относительно моих умственных способностей или личных качеств.
Арс устраивает большое совещание в конференц-зале, где официально представляет меня как будущую главу компании. Я всегда любила быть в центре внимания. И в данный момент оно мне обеспеченно по полной программе.
Главный юрист, главный бухгалтер, замы директора по снабжению, по развитию, по персоналу, по общим вопросам, главный инженер, главный архитектор и прочие важные и умудрённые опытом персоны с явным недоверием рассматривают меня. Многие из них начинали работать ещё с моим отцом.
По лицам своих, по сути, подчинённых читаю как по раскрытой книге: «Девочка! Куда ты лезешь? Шла бы ты отсюда! Играй дальше в свои бирюльки и не мешай взрослым».
Молчаливое неприятие коллектива только стимулирует. Произношу пламенную речь, посвящённую памяти моих родителей и желанию продолжить их дело. Понятия не имею, откуда этот монолог взялся у меня в мозгу. Изначально я ничего такого не планировала.