И где в такой момент носит Шессхара? Это не он ли там проделывает магические махинации, результат которых уже отразился на Потусторонних? Тогда, наверное, хорошо, что они не заметили его, а пришли сюда… Или нет? Смерть бесова!
Феррен не стал спорить. Он быстро обвел взглядом других магов Тайной канцелярии, успевших собраться вокруг него. А потом скомандовал:
— Память воздуха!
И маги вскинули руки.
Потусторонние вскинули руки в ответ. Но — мгновением позже. Они были сильны, несомненно. Они отбивались, и хотя по залу не летали стрелы, пули или языки пламени, бой не становился менее яростным. На несколько минут преимущество оставалось за Потусторонними. Вот Феррен пошатнулся, и из носа у него потекла струйка крови. Трех магов отбросило к стене. Княгиня Мерит-Ман… точнее, уже императрица Акоскатская спряталась за спину своего посла. На нее не обращали внимания. Никто, кроме магов, уже не волновал Потусторонних.
Но Феррен раздраженно смахнул кровь, маги поднялись, встали нерушимой стеной, и Потусторонние начали все больше замедляться. Их движения становились заторможенными. Казалось, они поворачиваются и пытаются поднять руки под толщей воды. И вода сгущается, превращаясь в болотную трясину. В кисель. В густую лаву. В расплавленную смолу, которая застывает, заключая в себе нападавших, как мух в янтаре…
Когда они остановились окончательно, присутствующие еще некоторое время боялись отвести взгляд.
— Удерживайте их! — наконец велел Феррен. — Я принесу «Колодец Памяти».
Он повернулся, осматривая зал. Его взгляд точно превратился в луч прожектора, выхватывающий всех, кто прятался от битвы по углам. Из-за перевернутого стола выглядывала чья-то юбка. Под другим столом ютилось несколько фрейлин.
— Уважаемые гости, покиньте помещение немедленно! Вам небезопасно здесь оставаться! — еще раз громогласно посоветовал Феррен и размашистым шагом вышел прочь.
Илиана вздрогнула. Казалось, его присутствие влияло на нее, как ловушка из памяти воздуха, в которую только что заключили Потусторонних. Пока Феррен был в зале, она пребывала в подобии ступора. Он сбивал ее с толку. Но стоило ему выйти, и к Илиане вернулась живость мышления.
— Пойдемте! Быстрее! — дернула она лэя Меллера за рукав. Потом устыдилась своей бесцеремонности.
— Мы маги, нам не обязательно уходить… — начал он, но осекся, схватил Илиану под руку и направился к двери следом за первыми напуганными придворными.
Он тоже вспомнил о планах Феррена. О могуществе Феррена, полученном из краденой магии, по праву Первого пакта принадлежащей Потусторонним. О могуществе, благодаря которому Феррен смог остановить Потусторонних, но не победить их. Победить их сумел бы только очень сильный маг, причем не в одиночку. И только одни чары имели над ними власть — чары пробуждения глубокой памяти. Феррен сказал, что принесет «Колодец Памяти». Илиану не торопились посвящать в тонкости работы Императорской Тайной канцелярии, но о Колодце знали и в академии. Это был самый сильный из существующих артефактов для пробуждения глубокой памяти.
Возможно, не будь Феррен отчасти виновен в нападении, он бы действительно пошел за этим артефактом. Но Илиана почти не сомневалась, что он свернет в сторону башни.
Настал его час, пришло время снять оковы с пленника, которому предстояло стать оружием. Самым ценным артефактом…
Глава 20. Освобождение
Однако на сей раз она недооценила изворотливость главы Тайной канцелярии. Едва оказавшись в коридоре, тот свернул куда-то и мгновенно скрылся с глаз. Толпа загородила его, и не удалось даже толком рассмотреть, в какую сторону он ушел. Стоял немыслимый шум, придворные начали делиться впечатлениями. Они расходились ужасающе медленно. Словно до конца не верили в опасность. Возможно, и правда не верили.
— Куда вы меня тащили? — резко спросил лэй Меллер. — Он отправился не в крыло Тайной канцелярии, оно в другой стороне. Считаете, он хочет прямо сейчас освободить придворного мага?
— Да. Вчера ночью Олер явился к пленнику. Скорее всего, они с Ферреном собирались действовать прямо тогда, — Илиана с ужасом поняла, что забыла рассказать о вчерашнем лэю Меллеру. Сначала собиралась, потом ее сбило с толку исчезновение Непознаваемого, ну а потом тревога и страх вытеснили из головы остальные мысли. Мерзлое пекло! — Мы с моим, хм, помощником пленили Олера… а Феррен не мог явиться, его же состарили, как и остальных, кто был на балу…
— Ловко, — оценил лэй Меллер. — Но лично я пришел в норму после бала уже через четверть часа. Феррена специально вывели из строя? Наложили более мощные чары? Остальной балаган со старением был отвлекающим маневром? Илиана, вам помогает здешний распорядитель?
Он потянул ее за руку в незаметный переход, который вывел на черную лестницу. Илиана чуть не свалилась со ступенек, когда лэй Меллер назвал ее по имени. С его-то любовью к церемониям!
— Куда мы идем?
— Это запасной путь к башне. Да скорее же! И отвечайте!
— Да, — сказала она. — Помогает. А что, ему нельзя доверять?
— Я не знаю, можно ли ему доверять, я ушел до того, как он здесь появился, — ответил лэй Меллер. — Просто удивляет такое рвение. Прежний распорядитель, знаете ли, был мирным старичком и не лез в интриги. Вот что странно.
Илиана промолчала. О мотивах Шессхара она знала чуть больше.
Лэй Меллер то сворачивал в узкие закоулки, то выводил на пыльные и явно заброшенные лестницы. Наконец путники очутились в переходе со стеклянными стенками. Между ними гулял сквозняк, кружа обрывки расползающейся от ветхости бумаги. Впереди виднелась башня. Илиана не видела тюрьму придворного мага со стороны, но отчего-то ей казалось, что это и есть та самая башня.
— Если вы так хорошо знаете дворец, стоило засылать сюда меня? — невольно сорвалось с языка.
Лэй Меллер засмеялся.
— Моя дорогая лэйе Кэрсен. Мне стоило усилий добиться, чтобы меня просто пустили на свадьбу. Представляете, как внимательно за мной наблюдали бы, проберись я во дворец раньше? И потом, всевозможные… помощники куда охотнее сотрудничают с молодыми красавицами, чем со старыми пнями вроде меня.
Илиана утратила дар речи и не знала, что сказать, до самого конца перехода.
— Осторожнее здесь, — как ни в чем не бывало произнес преподаватель, оборачиваясь к ней у порога. — Этим переходом не пользуются, потому что он проклят. Порог автоматически пробуждает глубокую память у всего, что его пересекает. Люди превращаются в младенцев или, гм, в некие зародыши.