Наверное, по тем временам это было изящное решение. Тогда ведь не делали резервуаров. Не умели. Это умение позже появилось у Потусторонних, и люди его переняли.
А за неимением артефактов-резервуаров Менерет попытался организовать энергию так, чтобы она ощущала себя человеком. Подарил сгустку магии жизнь и разум по человеческому образу и подобию. И магия больше не растекалась и не рассеивалась, потому что считала свою суть энергетического сгустка своим телом. Магические сгустки не могут держаться в воздухе просто так, поэтому за основу Менерет брал первые попавшиеся под руку вещи. Лампы, скамейки, бочонки из-под алхимических реактивов…
А потом его пленили, но магические потоки уже могли самоорганизовываться по заданному сценарию.
Илиана поняла, что мысли бегут по кругу, и сбилась. Потом представила себе процесс зарождения Потусторонних, и ее передернуло. Не от омерзения, а от внезапно охватившего ощущения холодной нечеловеческой жути.
— Если Колодец вернул их к изначальным предметам, — пробормотала Илиана, — почему не затронуло тебя? И меня? И как вообще…
Она покосилась на Астазара. Если Потусторонних рассеяли чары из Колодца памяти, а по людям ударил откат от артефакта, почему он уцелел? Император уже не человек? Но и не Потусторонний, наверное, если на него не подействовали чары, рассчитанные на Потусторонних.
— Меня, видно, потому, что я слишком очеловечился, — Шессхар провел ладонью по лицу, точно стирая безжизненную маску. Выражение осталось невеселым, но уже не так пугало. — А вас с Астазаром — потому что вас не создавали на основе предметов. Ваша основа — ваши собственные человеческие тела.
— Его величество стал Потусторонним?
— Да брось, — вмешался Астазар. — Хватит этого величества, знала бы ты, как оно мне опротивело. Ну да, я стал Потусторонним. План вообще был удачный, но мы и подумать не могли, что Феррен освободит пленника и случится это все, — он резким жестом обвел разоренный зал. — Хватит болтать, Шессхар! Ты можешь найти Химерника, пока он ничего не натворил?
— Нет, — кратко отозвался тот.
— Какого беса?
— А ты посмотри в окно. Мы все будем сидеть здесь, пока не закончится аномалия.
Аномалия?!
Илиана в три прыжка оказалась у окна. Выглянула, и на миг ей почудилось, что она висит вниз головой. Или не вниз… Висит на крючьях, подвешенная горизонтально. Или что выпила слишком много, да не вина, а чего-то покрепче.
Но она поморгала, осторожно повертела головой — и ничего не изменилось.
Сад перед дворцом стоял вертикально. Ему полагалось окружать здание, но сейчас он повернулся так, что Илиана словно видела его с высоты птичьего полета. Аккуратно отделанные дорожки, камни, фигурно подстриженные кусты, деревья в рабатках, цветущие клумбы. И огромная серая дыра там, где обычно располагался дворец.
Потому что аномалия вырвала дворец из положенного места. Оставалось только догадываться, как и где он висит.
Потом Илиана присмотрелась и поняла, что дело обстояло еще хуже.
Роскошные кроны деревьев и побеги кустов слегка обвисли вниз. Одни деревья выглядели, почти как обычно. Другие, плакучие, опустили все ветви, напоминая тряпочки, подвешенные на гвоздях. Это не дворец, а весь остальной мир встал на дыбы!
— Проклятье, — выдохнул Астазар. — Я не могу торчать здесь, пока это не прекратится! Кэрилена осталась в городе!
— И что? — мрачно ответил Шессхар. — Если она в помещении, ей ничего не угрожает. А если аномалия накрыла ее на улице, ты уже ничем не поможешь.
На мгновение показалось, что Астазар сейчас на него бросится. Но он не бросился, лишь зло выругался и с силой ударил кулаком в стену.
— Химернику, как я понимаю, аномалия не помешает творить все, что заблагорассудится? Смерть бесова, поверить не могу, что все это время у меня под носом сидел тот самый Химерник. Может, он соврал?
Илиана тихонько отошла в сторону, к лэю Меллеру. Перевернула преподавателя на спину, укладывая поудобнее, взяла за руку, отыскивая пульс. Сердце билось ровно и спокойно.
— Не соврал. Кроме Химерника, никто не может создавать порталы в человеческом мире, — сказал Шессхар. — У нас об этом многие знали… Никто не знал, что Химерник — на самом деле не бог, а обычный маг.
— Как тогда он создает порталы? — не выдержала Илиана.
— Понятия не имею, — буркнул Шессхар. — Мог обучиться каким-то чарам, до Первого пакта магия в мире людей позволяла больше. Может, в то время это было обычным умением. Может, порталы в мире Потусторонних стали возможны только потому, что он создавался на основе чар Химерника. Вобрал, рассыпься все прахом, умения Химерника и выстроил по ним свои законы.
Не оглядывайся, вспомнилось Илиане. Не оглядывайся, не засыпай, что упало — не поднимай, больше трех даров не принимай, больше трех блюд не ешь, обратно той же дорогой не возвращайся. Интересно, какие привычки Химерника легли в основу этих законов? Сейчас, наверное, не узнаешь. Когда-нибудь десятки научных трудов рассмотрят феномен мира Потусторонних и его создания со всех сторон. А пока…
— Когда закончится аномалия? Хоть примерно? — безнадежно спросил Астазар.
Шессхар пожал плечами.
— К утру маги придут в себя. Тогда можно попробовать стабилизировать энергетические потоки. Не знаю, что получится. У Потусторонних она началась неделю назад, если не больше.
— Видел, — поморщился император. Илиана вспомнила, что он тоже превратился в Потустороннего. Чтобы пройти трансформацию, ему понадобилось спуститься под землю.
— Теперь Иглу никто не тревожит, — задумчиво продолжил Шессхар. — Может, все еще наладится. Пакт не расторгнут, магия продолжает поступать.
— Значит, если его расторгнуть, оба мира будет лихорадить? — Астазар медленно побрел к двери, но обернулся на полпути.
— Не думаю. Если не трогать Иглу, то, скорее всего, просто сохранится статус-кво. У Потусторонних останется вся магия, которую они получили. Только новая не будет поступать.
Астазара это успокоило. Он кивнул и вышел. Он будто не знал, куда и зачем направляется. Но Илиана не сомневалась: к утру он вернется. Прибежит, как только забрезжит хоть малейший шанс продолжить битву с Химерником и узнать, что с Кэриленой.
Хотя сама она верила, что с сестрой все в порядке. Та не стала бы покидать дом без необходимости.
Битва с Химерником… Дрожь бежала по спине от одной перспективы продолжения. От мысли, что сделает Химерник, когда поймет, что его идеальный мир, из которого его выдернули, был иллюзией. И о том, как его победить. Она не представляла, как победить всесильного. Просто убить? А он подпустит?
Необходимость ждать конца аномалии казалась отсрочкой смертного приговора.
Глава 22. Под покровом
Илиана окинула взглядом лежащие на полу тела, посуду, которая все еще мелко подергивалась. Послеполуденные лучи, золотящие эту картину. Неподвижного Шессхара, прислонившегося к стене.