— Ты продержишься не больше часа, — продолжал Далион, будто понимая, какие именно мысли сейчас меня одолевают, — после резерв потянет на себя все, что было отдано на поддержку сил. – Он взял со стола сумку и вновь помог мне подняться, крепко держа меня за руки. – Действия травяных пастил закончится еще раньше. Я дал с собой все, что может понадобиться.
На удивление, в этот раз идти оказалось легче. Так вместе с Далионом мы вышли из лазарета. Яркий свет ослепил, шум неприятно оглушил, но все это было ничто по сравнению с духами-стражами, подле которых мы прошли. Они словно и не увидели нас, даже внимания не обратили, все так же безучастно нависая над землей у входа. Но почему? Как? Их ведь невозможно обмануть…
И почти сразу в поле моего зрения возник мистер Горан, который молча кивнул, взял сумку у Далиона и... прожег меня злым взглядом. Внутри все похолодело. Никогда я не видела у него таких темных, сощуренных в гневе глаз. Стало не по себе. И вот совсем перехотелось, чтобы Далион отпускал мою руку, но он отпустил…
Лишь напоследок сжал мои пальцы, чтобы в следующее мгновение надеть на запястье до боли знакомый браслет.
Быть не может!
Он улыбнулся одними глазами, а меня заполонило противное осознание. Я неожиданно для самой себя поняла одну важную вещь!
— Ты все это время его хранил? — собственный шепот показался чужим.
— Носил, Кори, — поправил меня белобрысый «мальчишка», — всегда носил...
Я будто бы снова вернулась в прошлое: передо мной не молодой повзрослевший юноша, а маленький насупленный мальчик, с омерзением откинувший преподнесенный подарок. Мне ни разу не приходило в голову, что он может сохранить мой браслет. Я уже было открыла рот, чтобы изумленно спросить, когда вокруг заискрился свет и прозвучал властный голос:
— Задержи их, нам нужно время!
И слова сказать не успела, как в следующее мгновение меня со спины обняли крепкие руки, утаскивая в портал....
ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
Лицом к лицу с врагом
Глава 1
Испуганная толпа бежит вперед, не замечая ни встречного ветра, бьющего в лицо, ни пыли грязных дорог, ни шума позади них. Они ищут спасения – их немного осталось, десяток спасшихся жителей небольшого южного городка. Только от войны не убежать – в спины летят стрелы, достигая цели, и вот уже гибнет еще несколько несчастных. Люди не хотят погибать, вера ведет вперед, дает силы бежать прочь от давно потерявших человеческий облик воинов. Это уже даже не люди – звери! Вот в кого превратились защитники человеческого острова Муро, чьи души теперь во власти темного бога.
Позади разоренный город… еще один. Руины. Демонский огонь пожирает город за городом вместе с жителями. Тарота больше не предлагает мира: его не будет. На оккупированных территориях вспыхивают кровавые бунты – рутовцы не хотят так легко сдаваться, а боги, словно насмехаясь, не встревают в разборки смертных.
Самый первый и самый страшный бой был на северо-западе Руты. Границы рухнули под тяжестью войск: за двое суток не осталось ни одного рутовца. Люди сражались до последнего, даже когда на их глазах пала подавленная числом королевская гвардия. Жители забивали камнями конные разъезды, стаскивали воинов Тароты прямо с лошадей, но армия была могущественной и легко подавила восстание. В маленький приграничный городок стекались все новые и новые маги Руты, посылали даже адептов, лишь бы не впустить армию противника дальше. Только этого было мало – Тарота уверенно раздвигала границы, подступая к другим городам, чтобы в итоге подойти к столице. Магов, которые отказывались переходить к таротавцам, вешали прямо на воротах собственных домов.
Война закончилась неожиданно, в тот день, когда пала столица, а вместе с ней и королевство Рута…
Мне снился сон. Необычайно красочный, живой, но странный сон, из которого я временами выныривала, чтобы вновь вернуться в свое бренное тело, где была только боль. Ужасная, мучавшая и постепенно убивающая, от которой не было спасения. И как бы ни молила, чтобы меня оставили в покое, из искусанных губ рождался только стон. Я не хотела возвращаться туда, где были лишь страдания и боль, но меня заставляли. Иногда рядом слышался смутно знакомый ласковый шепот. Он просил меня вернуться, звал по имени, насильно вливал в горло отвратительное питье, которое я упрямо выплевывала, кажется, даже вырывалась и кусалась, а порою сдавалась и просто плакала, умоляя не трогать.