— Хотел бы я, чтобы мне повезло так же как, старине Джорджу, — Блейз громко вздохнул и печально усмехнулся. — Мне кажется, что это и есть истинное счастье — встретить человека, который будет вязать тебе глупые свитера, а ты будешь носить их так, словно это шмотка из последней коллекции Шанель. Только мне хотелось бы оставить свою память при себе, как залог счастливого финала.
Драко раздавил окурок в пепельнице и задумчиво посмотрел в своё окно, выпуская изо рта остатки сигаретного дыма.
— Иногда залог счастливого финала — это не сохранение воспоминаний, а возможность их забыть.
***
— Черт, какой же ублюдок. — Блейз брезгливо отбросил от себя колдографии убитых девушек и залпом опустошил свой бокал с виски. — Одной из них едва исполнилось восемнадцать.
Они весь день посвятили изучению личной жизни жертв и, когда часы показали наступление позднего вечера, решили вознаградить свои усилия парой бокалов с благородным напитком.
— Точно. — Драко взял в руки пергамент со списком жертв. — Дженни Вердж, восемнадцать лет, студентка Лондонской академии магии, факультет углубленного изучения магглов.
— Ребёнок же совсем, — не унимался Забини и пододвинул ближе к себе колдо распластанной между простынями миловидной блондинки, лицо которой застыло в гримасе ужаса. — Надеюсь, дементоры вдоволь с ним нарезвятся в Азкабане.
— Да ты уже его поймал в своей голове, как я погляжу, — усмехнулся Малфой, встряхивая пачку сигарет. — Я бы на твоём месте не торопился с выводами. Если Поттер запросил помощи у нашего Аврората, значит, дело действительно дрянь.
— Впервые за столько лет слышу, как ты хвалишь Поттера.
— Слушай, — Драко выпустил из приоткрытых губ струйку сине-голубого дыма, — как бы оно ни было, я знаю, что Поттер профессионал. Я выписываю Ежедневный пророк, и каждая вторая статья в нем практически кричит о том, как быстро Избранный двигался по карьерной лестнице и сколько козлов отправил в Азкабан.
— Не знал, что ты интересуешься новостями из Лондона, — удивленно вскинул брови Блейз. — Я думал, что ты решил оставить все, что с ним связано в прошлом.
— Не могу отказать себе в удовольствии узнать, какой бред родит Скитер в своей очередной дерьмовой статейке. — Малфой потушил окурок и налил себе ещё выпить. — Люблю, знаешь ли, немного развлечься перед сном.
Забини недоверчиво посмотрел на лучшего друга, но ничего не ответил. Драко очень не любил лгать Блейзу, но очередной сеанс ободряющих бесед точно не входил в список его планов на этот вечер. А именно это его и ожидало бы, стоит Малфою открыть рот и сказать, что он выписывает эти долбаные газеты только для того, чтобы убедиться, что имя его семьи больше не полощут в огромной куче дерьма, которую прочно ассоциировали с фамилией их семьи после войны. Несмотря на то, что Драко стабильно получал письма от матери, в которых она исправно делилась с сыном последними новостями из Лондона, что-то ему подсказывало, что Нарцисса не всегда была с ним откровенна. Скорее всего, это и было проявлением его профессионального аврорского чутья.
— Интересно, зачем он делает тату? — Блейз взял в руки очередную колдографию. — Думаешь, это действительно что-то ритуальное, как сказал Акнес?
— Если учесть, что он занимался с ними сексом, то я скорее склоняюсь к тому, что тату это его способ подчеркнуть подчинение жертв. Что он их хозяин.
— «Смотри», — пробормотал Забини. — Тонкий намёк на свою власть?
— Тут может быть более глубокий смысл. Может быть, он пытается объяснить причину своих действий?
— А может быть, просто пытается ещё раз нам показать, какой он ублюдок, — злобно прорычал Блейз. — Черт, иногда я жалею, что не пошёл в колдомедики.
— Боюсь тебя разочаровывать, дружище, колдомедики не всегда занимаются тем, что варят костерост и следят, чтобы пациент его вовремя принял. — Драко откинулся на спинку стула и слабо улыбнулся.
Каждый раз, когда им попадалось дело, в котором жертвами выступали совсем юные волшебники или волшебницы, Забини начинал этот разговор. Может быть, на нем сказалась война, в которой он сам стал свидетелем несправедливых и жестоких смертей своих же одноклассников, но, став аврором, он частенько демонстрировал искреннее сочувствие к юным жертвам, чьи убийства он расследовал.
— Да знаю, — хмуро ответил Блейз и ещё раз пробежался глазами по списку убитых девушек. — Подожди, так у нас что, есть выжившая?
— О чем ты? — Малфой удивленно вскинул брови и забрал у Забини список. — Ты прав. Джулианна Милтоп, двадцать три года. Как мы могли ее упустить? Видимо, слишком рано достали виски.
— Мерлин, да это же просто великолепно! — Блейз расплылся в счастливой улыбке и хлопнул себя по коленям. — Может быть, мы сможем покопаться в её воспоминаниях.
— Ну раз этот мудак ещё не в Азкабане, то, скорее всего, это не дало никаких результатов. Уверен, что Поттер бы этого не упустил.
— Так, — Блейз театрально задрал нос и сложил руки на груди, — мне уже начать ревновать своего лучшего друга к этой сучке в смешных очках? Что-то ты зачастил с похвалой «мальчика-который-выжил».
— Обижаешь, Забини, — Драко усмехнулся и сделал глоток из своего бокала. — Ты единственная сучка в моей жизни.
— И этой сучке определенно пора спать. — Блейз со вкусом зевнул и встал из-за стола. — Ты тоже не засиживайся. Подъем будет ранний.
Малфой отсалютовал Забини своим бокалом и достал из пачки новую сигарету. Черт, он завязал с наркотиками, практически за волосы поднял сам себя из грязи, в которой с таким удовольствием барахтался несколько лет, но никак не может бросить курить. Абсурд, честное слово.
Он с наслаждением сделал очередную затяжку и, сложив губы буквой «О», выпустил в потолок ряд колец из дыма. Нет, если он бросит курить, то тогда радости в жизни Драко Малфоя закончатся ровно в тот момент, когда смятая пачка сигарет полетит в мусорное ведро. Драко часто гонял в голове мысль, насколько же ему нужно было разочароваться во всем, чтобы научиться видеть радость в щелчке зажигалки, которая дарит приятное ощущение наполненности, стоит только сделать глубокий вдох.
Драко затушил сигарету и, взмахнув палочкой, отправил грязную посуду в мойку. Он встал из-за стола и раскрыл окно, впуская в помещение холодный осенний воздух. Выйдя из кухни, он направился в свою комнату. Из гостевой спальни доносился громкий храп Блейза, и Драко, тихо усмехнувшись, поплотнее закрыл входную дверь в комнату друга.
Он зашёл в ванную комнату и, стянув с себя одежду, залез в душевую кабинку. Повернув кран, Драко с наслаждением подставил лицо под прохладную воду, смывая со своего тела накопившееся напряжение. День выдался настолько нервным, что он был почти уверен в том, что едва его глаза закроются, как под веками, словно раздражающая неоновая вывеска, загорится то самое воспоминание, когда он, находясь под кайфом, чуть не умер от потери крови. Поэтому Драко тяжело вздохнул и с силой зажмурился, мысленно произнося слова успокоения, словно какую-то мантру.
— Откуда ты взяла этот меч, грязнокровка?!
Драко резко распахнул глаза и, почувствовав сильное головокружение, почти вслепую ухватился за стеклянные стенки кабинки.
Нет. Только не это.
Головокружение усилилось, и он осторожно цепляясь за полки с шампунями и гелями, медленно опустился на колени и прикрыл глаза. Нужно дышать. Сохранять спокойствие и дышать. Черт, какую песенку пела ему мама в детстве, чтобы успокоить? Как назло, Драко никак не мог вспомнить, как звучит ласковый голос матери, убаюкивающий его после ночных кошмаров в детстве. Сейчас в голове отбойным молотком звучал другой, пугающе знакомый…
— Ты украла его, мерзкая дрянь?!
Визг Беллатрисы буквально звенел в ушах, заглушая шум разбивающихся об пол капель воды. Перед глазами заплясали цветные пятна, и Драко, не в силах больше удерживать равновесие, лёг на бок в позу эмбриона, прижимая колени к груди.
— Я ничего не брала! Умоляю! Я клянусь вам!