Дальше слова выходили из моего рта без участия в качестве фильтра мозга.
- Он женат, - спрятала лицо в ладонях, - И у него будет... ребенок, - я попыталась улыбнуться, но вышло вяло.
Мужчина мягко гладил меня по голове и смотрел очень обеспокоенно.
- А еще... он... он так хорошо выглядел, - убрала ладошки от лица, мне хотелось узнать что думает по поводу последнего Богдан.
- Нет, что ты, нет. Знаешь, ни капельки, - я попыталась хлебнуть еще виски из полупустого стакана, но Богдан аккуратно, но в то же время умело, забрал его из моих рук и продолжил с нежностью гладить по голове, лицу, - Нет-нет-нет.
Внешность мужчины напротив и его поведение спровоцировало диссонанс картинки с содержимым. Такой суровый с виду мужчина, но когда надо заботливый, понимающий. Даже слишком.
С тоской еще пару секунд вглядывалась в лицо Богдана, а затем сокрушенно уронила голову ему на ладони.
Повернулась на бок, изучая лениво зал. Кажется, на нас никто даже не смотрел.
- Антон говорил, что Лида просто его подруга детства, - внезапно заговорила я, - Но в душе я всегда знала правду. Слишком теплыми были их отношения. Ужасно осознавать, - сглотнула, - но я была просто временным развлечением перед их стартом к вечной любви, - вспомнив кое-что из прошлого, я вскинула голову и посмотрела на Богдана, пристально изучавшего меня. От него так и веяло участием и спокойствием, - Знаешь, она должна была устраивать мой выкуп, - уронила голову обреченно обратно, - Мы с ней и с Олесей ездили выбирать свадебное платье. Наверное, мне стоило уже тогда обратить на поведение Лиды внимание. Слишком она старалась казаться радостной за меня, слишком старалась помочь с приготовлениями к свадьбе. Наверняка уже знала, что ничего не будет...
На мгновение я замолчала, вспомнив, как таскала за волосы Лиду Олеся. Ух! А Антон...
- Подлец, - покачала головой. - Знаешь, хорошо, что я за него не вышла, - но как-то всё мое поведение не вязалось с этими словами, слишком я сожалела. О многом, - Но как горько оттого, что я теперь никогда не узнаю, что такое держать на руках частичку себя. Это осознание медленно убивает.
Я вздохнула. Но вспомнив о Марьям, немного приободрилась, чтобы через мгновение снова сникнуть.
Медленно, словно собиралась открыть самую страшную из всех своих тайн, проговорила:
- Знаешь, зачастую мне кажется, что я была просто недостаточно хороша для него.
И тут же закусила до боли губу, зажмурила глаза.
Почувствовала легкое прикосновение к подбородку. Богдан заставлял посмотреть на него. Поддалась.
- Нет, Мирослава. Это не так. Ты ошибаешься. Эй, - он погладил меня по щеке и тепло улыбнулся, - Мне он не показался счастливым. Уверен, он тысячу раз пожалел о том, что сделал. Особенно сейчас, когда увидел тебя снова.
Я всматривалась в лицо Богдана, а он сидел и с полуулыбкой исследовал каждую мою черточку.
Не знаю, сколько мы так просидели, но нарушил наше уютное молчание официант. Попросила принести еще виски и закуску.
- Почему ты ничего не сказал, когда узнал, что я не могу быть беременна? Неужели тебе всё равно? - меня мучал этот вопрос. Лишь бы только не жалел меня, и не презирал за это. Отчего-то мне не хотелось будить подобные чувства у Богдана.
- Потому что не вижу проблемы.
Я так и замерла, брови мои затерялись где-то там... за горизонтом.
- Не понимаю о чём ты...
- Вылечимся. Будем пробовать, - он мечтательно прикрыл глаза, явно представляя, КАК мы будем пробовать,- И пробовать. Снова и снова, - он поиграл многозначительно бровями, а я так и вытаращила глаза в шоке. Это его решение проблемы?! Стоп. Или он меня сейчас просто пытается на другие эмоции, нежели самобичевание, вытащить? Например, на обычное для меня язвительное настроение? - До тех пор не вылезем из кровати, пока у нас не получится. Знаешь, я слышал, что парочки, которые не могут сделать никак ребенка, занимаются этим в позе «ножки к верху».
И он сопроводил это такими жестами, что я вмиг покраснела до кончиков ушей и прикрыла прохладными руками пылающие щеки.
Он низко и хрипло засмеялся.
Официант принес новую бутылку, и я резво налила себе на два пальца в стакан.
Как бы мне заставить Богдана выпить вместе со мной?
Нужный случай выдался сам собой.
Мужчина хотел было отобрать у меня стакан, но я играючи всучила ему его в руку и, улыбаясь, довольная собственной находчивостью, налила в новый стакан уже непосредственно себе. Тут же чокнулась и поднесла стакан с виски к губам. Глазами давала понять Воронцову, чтобы пил, а не раздумывал.
Богдан повздыхал, бросил несколько тоскливых взглядов за окно в сторону парковки, и таки да, он выпил!
Я заказала себе шампанское. Оно оказалось сухим и изысканным и с холодным шипением взрывалось звездной пылью на языке.
От удовольствия прикрыла глаза.
Вечер понесся дальше более чем стремительно, благодаря Богдану я перестала упиваться своим горем.
И правда, вот чего раскисла?
Мы сидели еще некоторое время в Гудмане, пили, а дальше Богдан бросил деньги на стол, подхватил под ручки разомлевшую меня и мы куда-то, смеясь, побежали.
- Хочу танцевать, - попросила, помню, тогда я, сосредоточенно контрулирая каждый шаг.
С этого, пожалуй, всё и началось. А может раньше, еще, когда увидела Богдана на байке у дома Шадриных. А может еще раньше. Не знаю....
- А ты не устала? Выглядишь ты не совсем бодро.
Я фыркнула в сторону и надулась, как еж, выпустив колючки.
- Один совет.
- Да.
- Никогда не говори про усталый вид женщине.
- Ха. Одной фразой ты выразила свою суть. В тебе столкнулись желание драться и чувство незащищенности. Отчего у успешного человека чувство такой незащищенности?
- Могу сказать. Ты не был прыщавой и мелкорослой дочерью самой красивой женщины в мире. Ты не поймешь. А еще тебя не бросали ради королевы школьного бала. И не вздумай сбежать, - крепче перехватила его руку.
- Никогда. - казалось, тихо прошелестел ветер.
Мы гуляли по ночным улицам города, болтая обо всём и ни о чем одновременно. Когда мы молчали, даже в тишине шел свой, отдельный, диалог.
Я упивалась прохладой и открывшейся внезапно свободой. Как будто груз, давно тяжеливший сердце, исчез. Схлынул безвозвратно.
- Куда мы идем? - спросила я, с интересом оглядывая темные фигуры домов. В отдалении где-то шумели басы, отчего даже асфальт вибрировал. Играла музыка.
- Танцевать, - просто ответил Богдан, как то уж слишком предвкушающе.
Он щурился, словно кот, объевшийся сметаны.
- А если точнее?
Богдан притянул меня к себе одной рукой и поцеловал в макушку. Я не сопротивлялась. Мне даже понравилось. Ладно, не «даже», а «очень».
Боже мой, и на чей свет я лечу? Не обожгу ли крылья снова?
- Мы ищем одно место, где можно выпить, потанцевать и развлечься. И там, по своему опыту говорю, всегда приятная публика.
Сделала вид, что задумалась.
- Хорошо, я согласна. Звучит заманчиво!
Подтянулась на цыпочках и легко поцеловала Богдана в щеку.
Последствия были впечатляющими. Он тут же на месте замер. С неверием посмотрел на меня. Медленно схватился одной рукой за щеку, другой за сердце, и начал театрально оседать со спины на кирпичную стену дома.
Глядя на всё это, я от души смеялась. Правда, немного смущенно.
Он не ожидал поцелуя? Да для меня самой он не меньшая новость!
Богдан улыбнулся самой красивой улыбкой на свете, выпрямился, тихо подошел ко мне и заключил в объятия.
- Знаешь, ты мне определенно нравишься пьяная больше, - выдохнул он мне в шею, отчего тысячи мурашек мгновенно пробежали по телу, - Но никогда не напивайся, если меня нет рядом, - и якобы строго зыркнул исподлобья.
Его борода щекотала мне ключицы и я, не выдержав, начала хихикать.
- Прекрати! - взмолилась я истошно, для пущего эффекта упираясь руками в его широченную грудь, пытаясь тщетно сдвинуть гору с места.
Но гора была глуха. Мне оставалось только извиваться, пихаться и громко хохотать. Богдан же смело прокладывал колючими поцелуями дорожку от моего уха к плечу.