Но меня не услышали. Точнее услышали только то, что хотели. Для кого распиналась, спрашивается? Глухо, как в танке!
- Ты любишь Толстого?
- Богдан, представь себе да.
- Имеешь два высших образования?
- Именно.
- Знаешь три языка?
- Даже больше.
- Разбираешься в компьютерной технике?
- Целиком и полностью. Маньячно и с упоением.
- Любишь готовить?
- Очень люблю.
- Мирослава, полученная информация делает твою грудь третьего размера еще больше.
Черт знает что! Каких титанических сил мне стоило промолчать, одному богу известно. Проглотила с достоинством рвущуюся наружу гневную тираду, только напоследок одарив кобеля обыкновенного убийственным взглядом.
Затем гордо, пытаясь не спотыкаться, отвернулась, и, ощущая буравящий спину взгляд пытливых карих глаз, направилась четко к зданию аэропорта. Не оборачиваясь.
Какой всё-таки странный день. А-а-а, плевать!
Барселона, я лечу к тебе!
*
- Что за женщина... Она обязана стать моей. - выдохнул мужчина тоскливо вслед.
Богдан с ухмылкой смотрел на удаляющуюся фигурку Мирославы, изгибы которой причиняли ему танталовы муки с момента знакомства.
Как же она ошибается, раз думает, что он забудет их встречу через неделю. С ним подобное буйство гормонов происходило лишь раз, но определенно не так захватывающе.
Ссориться со своей женщиной (а девушка получила воображаемый стикер на лоб именно такой категории) - это как смотреть артхаусное кино. Вроде картинка красивая и звук идёт, но, черт, про что это? Он не понимал. Предполагал, но не был уверен. Мужская и женская философия кардинально отличалась. Ох уж эти любительницы создавать проблему из ничего.
Уже в машине Богдан набрал номер Андрея и попросил о встрече, предварительно отчитавшись о благополучной доставке Мирославы в аэропорт.
- Давай через пару часов в нашем ресторане, я как раз освобожусь. У тебя что-то срочное?
- В принципе нет. Тебе же передала Мирослава ключи от ее дома?
- Не понимаю, к чему ты клонишь..?
- Да вот пытаюсь о друге позаботиться. Ты вечно пропадаешь на работе, а у меня вагон свободного времени. Кота и рыбок, правильно?, могу кормить ради тебя до ее приезда.
- Ого... - протянул в шоке Андрей. - Вот это да. Мой начальник, Биг Босс, ТЫ, будешь рассыпать корм ежедневно в квартире моей сестры только лишь из заботы обо мне. Это, - прокашлялся он, пытаясь скрыть смех, - интересно. Своеобразно, я бы сказал. По рукам. Невозможно отказать.
- Отлично.
- Только я наведаюсь как-нибудь на это посмотреть.
- В любое время.
- И друг, учти, - секундная пауза, - какие бы отношения между нами ни были: разобьешь ей сердце - разобью тебе морду.
- Разумно. Другого и не ожидал.
Богдан откинулся на кожаное сиденье и вдохнул полной грудью всё еще витавший в салоне запах волос девушки.
Ну что ж, Мирослава, проведем неделю с пользой.
Глава 2
"...ни одна женщина не просыпается со словами:..
..."Боже, только бы никто за мной не приударил".
Ну, она может сказать:
"Сейчас мне это совсем некстати".
Или что-нибудь, типа, "я люблю покой".
Или - это мне больше всего нравится,
"Сейчас для меня главное - моя карьера."
Верится? И ей тоже.
А знаете, почему? Это чистейшая ложь.
Всё просто.
Понимаете? Это ложь.
На самом деле ей вовсе...
Не нужна свобода.
Её слова следует понимать приблизительно так:
"Ну-ка, отвали, браток"...
...или, может быть: "Только не отступайся".
Что-нибудь одно.
60 процентов в общении между людьми составляет невербальная часть.
Язык тела.
И 30 процентов - звучание голоса.
Таким образом, 90 процентов того, что вы выражаете, не связано с речью
Конечно, она не скажет правду.
Она не хочет вас обидеть. Но что ей делать?
Только так и стоит отвечать незнакомцу...
К счастью, на самом деле, как и все мы, даже красивая женщина...
...не может знать, чего она хочет, пока она этого не увидела.
Основной принцип: в любом случае,
в любое время, неважно, кто...
Каждый мужчина имеет шанс вскружить голову любой женщине.
Главное - Надо найти подход
Один танец, один поцелуй, один взгляд, - это все что дано, и всего один шаг и два варианта: «вместе жили душа в душу» или «о, это тот мужчина, с которым мы ходили куда то...»
***
Отдых прошел незабываемо. Оригинально, я бы сказала. Не думайте, хорошего больше было, нежели плохого. Да и в целом - весело. Правда, пришлось закругляться через пять дней, а не как ожидали через семь. Объясню сейчас почему.
Когда я влетела на всех парах в парадные двери аэропорта Толмачёво за пять минут до вылета и встретилась, наконец, с Лесей, та уже готова была сворачиваться и возвращаться домой. Муж безнадежно пьян, хотя и утверждает обратное, подруги нет. А проводить неделю в исключительно мужской тоскливой компании и быть матерью-наседкой обоим ей не улыбалось. И тут появляется гвоздь программы - я. Полились слезы, сопли, зазвучали шепотом обещания скорой расправы... Пожалуй, опущу подробности полученной от счастливой подруги головомойки.
Времени не было совершенно, а потому мы координированной толпой ломанулись на самолет. Серега же умолял приостановиться и выцепить ему откуда-нибудь по пути яблочного соку... чтобы запивать таблеточки от похмелья, на что Олеська только прорычала:
- Слышь, аэрофоб! Когда в салон входили, твои «таблеточки» на весь самолет звенели!
Серега надулся, отвернулся, и принялся пялиться в иллюминатор весь перелет до Москвы, предварительно воткнув наушники и отрешенно напевая тихонько:
«Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе,
Земля в иллюминаторе видна.
Как сын грустит о матери, как сын грустит о матери
грустим мы о Земле она одна.
А звезды тем не менее, а звезды тем не менее,
Чуть ближе, но все также холодны.
И как в часы затмения, и как в часы затмения,
Ждем света и земные видим сны.
И снится нам не РОКот космодрома,
Hе эта ледяная синева,-
А снится нам трава, трава у дома,
Зеленая, зеленая трава.»
В общем, укрощал страх, как мог. Лишь один раз, не удержавшись (так меня распирало), решилась спросить:
- Это ты Антонова урчишь под нос?
Поддатый друг ко мне даже голову не повернул, только ответил убитым шепотом:
- Мол-чии...
- Я...
- Ш-ш-ш...
- Но...
- Ч-ч-ч...
О-кей. Оставила в покое. Без вопросов, друг, без вопросов.
И он, кстати, получил свое всё-таки при раздаче напитков.