Его любовь к нему так сильна, что причиняет ему боль. И эта боль везде: в его сердце, в его легких, в глубине живота.
Я люблю тебя, мысленно шепчет он Сталеку.
Я люблю тебя, говорит он ему. Он всегда ему это говорит, потому что Сталек заслуживает быть любимым.
–оОо–
Спок мягко вынырнул из воспоминаний, покинул разум Джима. Он чувствовал, что Джим уперся лбом ему в плечо, чувствовал, как намокала от его слез ткань. Тихие рваные звуки вырывались у него с каждым выдохом, и Спок понял, что Джим сдерживался, как мог. Он бросил быстрый взгляд в направлении Сталека, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке, что с ним ничего не случилось, пока они плутали в прошлом. Спок знал, что обмен воспоминаниями занял не больше двух-трех минут, но им обоим казалось, что прошли часы. Убедившись, что со Сталеком, все еще изучавшим клочок травы, все хорошо, он повернулся к Джиму и нерешительно сомкнул вокруг него руки. Он уткнулся носом в золотовласую макушку, но так чтобы этого не заметил Джим.
- Ты можешь плакать, Джим, – сказал он. – Я не уйду.
Он услышал слабый смешок.
- Похоже, это мне нужны платочки, да?
Он, впрочем, не был прав, потому что Спок ощущал, как у него щипало в глазах. Его слезные каналы, наличие которых объясняло его наполовину человеческое происхождение, открылись, и никакой контроль над телом не мог предотвратить его собственные слезы. Он слегка коснулся ладонью щеки Джима, скользнул рукой по линии его челюсти и подбородка, побуждая Джима поднять взгляд. И когда он посмотрел на него, боль и страдания отразились в его глазах и передались через прикосновение Споку. Он находился вне сознания Джима, он знал это, но неистовые эмоции, фонтанировавшие от Джима, были тем, что Спок не мог проигнорировать.
- Джим, – произнес он, стараясь подобрать правильные слова, – капитан Эйприл был прав, когда сказал, что ты единственный был способен спасти тех детей. Ты сделал все, что было в твоих силах, и попытки сделать нечто большее могли бы привести к обратным результатам.
- Да, умом я это понимаю, но мое сердце так не считает. Если бы я пошел туда тем днем, вместо того чтобы без толку отсиживаться, у меня, возможно, было бы время предупредить людей, – Джим повернулся, чтобы посмотреть на Сталека. – Может, я мог бы сообщить его родителям о нашем убежище, если бы я увидел их, когда они прятали Сталека там, где я его нашел.
- Нет, Джим, – уверил его Спок. – Тебя бы убили. Ты сделал все, что мог.
Джим нетвердо кивнул.
- Это то, что я продолжаю повторять себе снова и снова.
- До того, как я удостоился чести узнать о том, почему ты так опекал Сталека и скрывал его историю, я часто размышлял о том, почему ты не мог объяснить своим знакомым правду, чтобы они прекратили распространять о тебе слухи и создавать репутацию, которую ты не заслужил. Теперь я понимаю причины твоего молчания. Это не то, что рассказывают первому встречному и при случайных обстоятельствах. Однако же помимо близкого общения с доктором МакКоем и мной, ты больше ни с кем не бываешь настолько откровенен. Я убежден, что есть много людей в твоем выпускном классе, которые хотели бы узнать о тебе нечто большее, чем фальшивые сплетни, свидетелями которых они могли стать. Почему ты отказываешься открыть другим истину?
- Как ты уже, вероятно, понял, у меня серьезные трудности с доверием, – ответил Джим, испытывая неудобство. – Терапевт пытался избавить меня от них, после того как я вернулся на Землю со Сталеком, но у него ничего не вышло. Я знаю, что всегда буду их испытывать, правда знаю. И к тому же, – он многозначительно посмотрел на Спока, – нет необходимости делиться чем-либо с людьми. Я предпочту, чтобы они говорили обо мне, а не о Сталеке.
Спок знал, что уставился на Джима, в открытую изучая его лицо, но он понимал, что по человеческим мерам близости они уже оставили позади все формальности. Он задумался, в очередной раз, что же он, Звездный флот, Земля, Федерация и вся вселенная сделали для того, чтобы заслужить такое светлое необъяснимое существо как Джеймс Кирк.
–оОо–
Сталек идет впереди, направляясь к их квартире, которую они делят вдвоем; Спок и Джим следуют за ним на расстоянии, тихо переговариваясь. Джим благоговейно прижимает орионские цветы к груди, к сердцу, и его левая рука покачивается рядом с рукой Спока. Цветы символизируют благодарность, преданность и уважение, без сомнения, напоминая Джиму о прошлом и о том, что привело к тому, что теперь с ним был Сталек.
Спок знал, что сейчас он оставался профессором Джима, хотя учеба заканчивалась через месяц. Спока назначили на USS «Энтерпрайз» – ее первое путешествие после долгого восстановления – как первого офицера капитана Кристофера Пайка, как его проинформировали в начале года. Джима, после получения самых высоких оценок в своем выпускном классе, должны были так же назначить на «Энтерпрайз» в качестве лейтенант-коммандера, инженера и третьего по важности человека на борту.
Пока это было неофициально, но Пайк и Спок оба уже сообщили ему. Они хотели, чтобы он знал заранее, в случае если он пожелает отклонить предложение, учитывая обстоятельства, при которых он познакомился с кораблем; но Джим сразу же заверил их, что его предыдущий опыт не скомпрометирует его чувства никоим образом; что он мечтал служить на этом прекрасном корабле, спасшем жизнь ему, Сталеку и его друзьям. Сталек отправлялся с ним с разрешения Академии Звездного флота.
Но это означало, что Спок больше не будет профессором Джима.
- Джим, в последнее время я о многом раздумывал, и я был бы признателен, если бы ты позволил разделить эти мысли с тобой, – нерешительно начинает Спок.
- О чем речь, Спок! – легко отзывается Джим. – Что такое?
- Ты знал меня, как своего преподавателя с начала этого учебного года. Я видел, как ты преуспевал в моем классе больше любого другого ученика. Ты - удивительный человек и отец, полный заботы, любви, внимания и знаний. Твои лидерские способности непревзойденны, неповторимы и великолепны. Ты - самый красивый с эстетической точки зрения человек, которого я когда-либо встречал. Ты в одиночку растишь вулканского ребенка. Я тоже вулканец. Сталек - мальчик, которого я понимаю на биологическом, культурном и интеллектуальном уровне, и ему доставляет удовольствие находиться в моем присутствии. Я…
Он прерывается, потому что теплые пальцы обхватывают его собственные. Спок, удивленный, смотрит на Джима. Потом переводит взгляд на их переплетенные руки, затем снова на Джима, подняв бровь.
- Я знаю, что ты пытаешься сказать, Спок, – с улыбкой говорит ему Джим. – Ничего, что это трудно, и ты нервничаешь. Я понимаю. Знаешь, ты мне тоже нравишься. Очень. Мы… Может, мы могли бы… – он умолкает и сам теперь принимает неуверенный вид. – Может, сходим на свидание?
- Если ты подразумеваешь, что хочешь назначить встречу, то я могу заверить тебя, что мы уже были не на одном свидании, – отвечает Спок, просто чтобы заставить Джима засмеяться.
Ему удается.
Fin.