– Я не боюсь ее. Пусть обвиняет меня, если ей так угодно. На самом деле я даже рад возможности дать ей отпор. Нет ничего такого, что мы не могли бы преодолеть вместе, любовь моя. Ничего.
– Лукас, что происходит? Объясни. Я едва узнаю тебя. Может быть, тебе нужен глоток другой бренди, чтобы успокоиться?
Она обвела глазами комнату, ища бутылку, затем вспомнила про фляжку в его кармане. Она нашла ее на прикроватном столике.
– Вот, можешь выпить.
– Где ты это взяла? – хмурясь, спросил он.
– В кармане твоего пальто этой ночью. Бренди привело тебя в чувство.
Ни одна черточка не дрогнула на его лице, но он явно погрустнел.
– Ах вот как, – сказал он, опускаясь в кресло возле окна. – Это все объясняет. Я не помнил, чтобы пил, но теперь я понимаю.
Она смотрела на него так, будто он сошел с ума.
– Что понимаешь, Лукас? Ты пугаешь меня.
– Кэро, ты чересчур взволнована. Дай мне фляжку. Я и вправду хочу выпить. Я…
Решительный стук не дал ему договорить.
– Кэролайн, можно войти?
– Это Теодор. – Кэролайн поставила фляжку на стол. – Слава Богу! Входите, дядя Тедди.
Он вошел, нахмурив лоб.
– У меня плохие новости, Кэрол. Твой брат и его жена намерены посетить нас завтра. По какой-то непонятной причине они решили приехать до твоего дня рождения. – Он подошел к Лукасу и положил руку ему на плечо. – Итак, Дэвин, наша история подошла к решающей стадии. Вы готовы сыграть свою роль со всей ответственностью?
– Судя по его поведению этим утром, – отозвалась Кэролайн, – он более чем готов.
Решающий момент наконец наступил. Лукас был все еще здесь, очевидно, полный желания исполнить заключительный акт их водевиля. Он даже сказал, что любит ее, хотя она не вполне поверила в это. Его странное поведение выбило ее из колеи. По позвоночнику пробежала дрожь, и, невольно стараясь избавиться от нее, она передернула плечами.
От Лукаса не укрылся этот жест.
– Что с тобой, Кэро? – Он обнял ее несколько фамильярно, если учесть, что они не одни. Она вспыхнула от радости, что он снова держит ее в объятиях, но вместе с тем и от смущения за его манеры.
– Кэро, ты должна довериться мне, все будет хорошо.
– Конечно, Лукас, я просто…
Он заставил ее замолчать, закрыв рот поцелуем. Сначала она замерла и отказалась ответить, но не смогла устоять перед его обаянием и скоро забыла о присутствии доктора.
Когда он отпустил ее, она обмякла в его руках. Он стал еще более страстным, чем раньше. И он совершенно не похож на себя. Рядом с ней был другой мужчина. Но в кого он превратился? И что заставило его так измениться?
Она украдкой бросила взгляд на портрет, который сейчас стоял прислоненный к дальней стене. Лицо лорда Гамильтона казалось совершенно лишенным эмоций. Еще недавно полное жизненной силы изображение сейчас выглядело мертвым, словно утратило душу. А может быть, она, покинув его, перешла… куда-то… или в кого-то еще?
Кэролайн осторожно высвободилась из объятий Лукаса и повернулась к доктору:
– Дядя Тедди, можно мне поговорить с вами в коридоре?
Доктор потерял дар речи. Наблюдая их поцелуй, он в удивлении раскрыл рот. Теодор нерешительно кивнул и вышел следом за ней из комнаты. Когда дверь захлопнулась, Кэролайн бросилась к нему.
– Вы видели? Вы слышали, что он говорит? Лукас совершенно переменился. Это другой человек, – шептала она быстро-быстро. – Что-то ужасное произошло с ним, когда этот портрет ударил его по голове.
– Но ты не думала, что это ужасно, в тот момент, когда он целовал тебя?
– У меня не было выбора!
– Мы обучали его каждый день, чтобы он смог вести себя как денди, – сказал Теодор приглушенным голосом. – Наши уроки наконец принесли плоды. Но какие плоды?
– О, его речь превосходна, даже без ошибок. И не только слова, но и то, как он их произносит, то есть манера говорить. Он преисполнен благородства. Такому научить невозможно! Я говорю вам, дядя Тедди, он изменился. За одну ночь! Вы знаете, что мне приходит в голову? Я думаю, призрак лорда Гамильтона вселился в него!
– Дорогая, ты преувеличиваешь. Нет-нет, Кэро, призрак не овладел Лукасом. Скажи, ты, случайно, не видела, он когда-нибудь пил из серебряной фляжки, на которой изображен слон?
Она беспомощно заморгала.
– Да. После этого ужасного происшествия с портретом я заставила его выпить из фляжки. Я думала, немного бренди сможет привести его в сознание.
Теодор скрестил руки и надул губы.
– Я понимаю. Это, наверное, и произвело такой эффект, а вовсе не портрет.
– Он, кажется, тоже так думает. Но что это значит… вы хотите сказать, что он склонен к выпивке? Я лишь однажды видела его пьяным…
– Нет-нет, дорогая. Пусть пьет из фляжки, когда захочет. Я объясню, что я думаю, в другой раз. Прямо сейчас мы должны быстро подготовить его к приезду твоего братца. Кэрол, милая, ты дрожишь. – Он обнял ее за плечи. – Ничего, ничего, в конце концов все уладится.
– Я так надеюсь! – Она прислонилась к своему спасителю. – Я просто никогда не думала, что пожалею о том дне, когда мы окончательно приручим неуправляемого Лукаса Дэвина.
Они провели день в приготовлениях к приезду четы Уэйнрайт, и, честно говоря, все, кроме их настроения, было в порядке. Лукас встретился с мистером Доррисом и внезапно проявил великолепные познания в управлении поместьем. Он совершенно естественно вошел в роль владельца. Кэролайн была потрясена. Что-то в нем решительно изменилось, нечто большее, чем его внешний вид.
В этот вечер, готовясь ко сну, она пребывала в некотором замешательстве, не зная, что надеть, так как не понимала, чего ждать. Как странно! Только двадцать четыре часа назад она была уверена, что больше никогда не увидит Лукаса. А сейчас она почти не сомневалась, что он придет к ней и будет спать в ее постели. Каждый раз, думая об этом, она дрожала от желания, хотя чувствовала некоторый страх. Кроме того, если им действительно завладел призрак, то ей предстоит заниматься любовью с незнакомцем.
– Кэролайн! – послышался из-за двери спальни голос Лукаса.
Она присела на подоконник, глядя на полную луну и туман, плывущий за окном, этот вид всегда очаровывал ее. Дождь перестал, и только ветер хозяйничал в саду, да ветви деревьев гнулись и поскрипывали.
– Кэролайн! Я могу войти?
Она была готова к этому вопросу. Поднявшись, она повернулась к двери.
– Конечно, прошу…
Он открыл дверь и долго смотрел на нее, одетую в длинную белую рубашку, отороченную кружевом и украшенную атласной лентой. Волосы спускались по спине, Кэролайн вся светилась, радуясь его приходу.
– Боже правый, миссис Дэвин, вы блистательны как никогда.
Уголки ее рта приподнялись в робкой улыбке.
– Благодарю.
Усаживаясь у камина, он сбросил пальто и сунул руку в задний карман коротких бриджей. Поверх тонкой рубашки на нем был надет рыже-коричневый жилет, темное сукно обтягивало узкие бедра, провокационно подчеркивая их изгибы. Он вытянул длинные ноги, и она подумала, не старается ли он соблазнить ее, или это просто естественный жест?
– «Блистательны» – чудесное слово, – сказала она, машинально открывая шкатулку с драгоценностями. Расстегнув замок ожерелья, Кэролайн опустила его в коробку. – И где только вы научились так изысканно выражаться?
– Просто пришло на ум. Мне кажется, я научился этому еще в детстве.
Она подняла на него глаза, напряженно хмурясь. Он уже снял повязку и теперь выглядел как всегда, но что-то новое появилось в выражении его лица.
– Вряд ли таким словам обучают молодых парней, когда их учат срезать чужие кошельки…
Он вытащил фляжку из заднего кармана и, отклонив голову, сделал несколько глотков.
– Тогда, возможно, я научился этому у миссис Пламшоу? Вы снова чем-то встревожены, Кэро. И напрасно. Мы женаты. И только это имеет теперь значение.
Снова спрятав фляжку в карман, он отошел от камина. Обняв ее за талию, Лукас привлек Кэролайн к себе так близко, что она могла чувствовать, как поднимается его грудь, и каждый вздох согревал ее щеки. Он нагнулся и коснулся губами ее шеи, пробуждая желание короткими чувственными поцелуями.