— Он принадлежал Натали и Карлу, но после войны они построили более просторное жилище. Теперь здесь дом для гостей.
— Это тот самый дом, в котором ты жил во время войны? — допытывалась Чарити.
— Да, тот самый.
Чарити снова оглядела комнату. Здесь были лишь кровать и грубо сколоченные стулья со столом. На дощатом полу лежал тряпичный коврик, а в единственное окошко свет почти не проникал.
— Какая роскошь, — с улыбкой пробормотала Чарити.
И оба рассмеялись.
Какое-то время они сидели, молча глядя в огонь. Наконец Чарити спросила:
— Что же ты собираешься теперь делать?
Принц пожал плечами:
— Отправлюсь спать, наверное.
Август прекрасно понял, что жена имела в виду, но она позволила ему уклониться от прямого ответа.
— Слава Богу, — сказала она. — Я совершенно без сил.
Чарити встала и направилась к кровати. Сунув руку под покрывало, она со вздохом проговорила:
— Простыни ужасно холодные. Принц зевнул и тоже поднялся.
— Мы согреем друг друга, дорогая. — Август стал раздеваться. — Но я бы посоветовал тебе не снимать чулок.
Принц подошел к кровати, откинул покрывало и, подхватив Чарити, уложил ее на постель. Затем обошел кровать с другой стороны, лег и, повернувшись к жене, заключил ее в объятия. Она тихонько вздохнула и положила голову ему на плечо.
Он повернул голову и прошептал ей на ухо;
— Прости меня, Чарити. Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все эти муки.
Его голос был необыкновенно нежным. Она чувствовала бы себя самой счастливой женщиной на свете, если бы эта забота была направлена на нее. Закрыв глаза, Чарити подумала: «Я, должно быть, ужасная эгоистка, если ревную мужа к моему собственному ребенку».
— Давай спать, — сказал Август. — Завтра утром все предстанет в другом свете.
Глава 23
27 января 1816 года
Франц был вне себя от гнева, и леди Стефани потребовалась вся ее смелость, чтобы встретить его пристальный взгляд и сказать, что принц рано утром получил письмо и тотчас же уехал вместе с женой, ее братом и лордами Стивеном и Эмилем.
— Кто доставил это письмо? — спросил Франц.
— Я не знаю этого человека, — заявила Стефани.
— А может быть, вы знаете, где я могу найти этого посыльного? — осведомился Франц.
Леди Стефани пожала плечами.
— Полагаю, он уехал, — ответила фрейлина, хотя прекрасно знала, что слуга баронессы Цайс прятался на чердаке виллы. Она также заявила, что не знает, куда отправился принц, — впрочем, Франц и не рассчитывал, что получит ответ на этот вопрос.
— Полагаю, принц направился в горы к своим старым друзьям, — сообщил он полковнику Луске. — Но в такой снегопад нам его не догнать.
Вскоре кавалерийский полк отправился на место своего расквартирования в Липиззе. Франц же, невзирая на снегопад, поскакал в Юлию. В те часы, что он находился в дороге, он заставил себя побороть гнев и сосредоточиться на проблемах, вызванных бегством Августа.
«Отныне принц знает, кто его враг, — размышлял Франц. — И сейчас самое главное — действовать. Надо опередить Августа».
Уже стемнело, когда усталая лошадь Франца пересекла мост через реку и застучала копытами по мостовым Юлии. Франц поехал прямо в конюшню графа Гесса и приказал грумам позаботиться о его лошади. Затем направился к дому, и слуга тотчас же впустил его.
— Франц! — Граф Гессе встретил герцога Адамса улыбкой. — Так вы уже все совершили?
Франц нахмурился и проворчал:
— Кто-то предупредил его. Он скрылся в горах.
Граф покачнулся и ухватился за край стола.
— О нет! — воскликнул он в ужасе. — Что же теперь делать?
Франц изложил графу план, который сложился у него по пути в Юлию. Затем попросил снова собрать всех заговорщиков.
— Но сейчас время обеда, мой мальчик, — запротестовал граф.
Франц пристально посмотрел на графа, и тот понял, что у него нет выхода.
Через полчаса все заговорщики собрались вокруг большого стола в библиотеке графа. Потрясенные, они молча слушали рассказ Франца.
— О Боже, о Боже, — стонал барон Хертлинг, раскачиваясь на стуле. — Нас всех казнят. Мы должны немедленно бежать из страны.
Барон Аппель ударил кулаком по столу и закричал:
— Черт побери, как он мог узнать?! Кто-то, должно быть, предупредил его! Я хочу знать, кто это сделал! — Он окинул взглядом заговорщиков. — Кто предал нас?
Все молча переглядывались и пожимали плечами. Наконец Франц проговорил:
— Полагаю, что виновник — полковник Луска. Пытаясь поразить баронессу Цайс, на которой он собирается жениться, он сказал ей, что у него хорошие перспективы стать маршалом Юры. Это случилось вчера вечером, а рано утром Август был предупрежден.
— Он рассказал об этом Еве Цайс? — удивился барон Ладислав, родственник полковника.
Франц кивнул:
— Да, рассказал. Он мне сам признался.
— О Боже! — завопил барон Аппель. — Ведь Ева Цайс и Август долгие годы были любовниками! Это всем известно!
— Очевидно, они уже не любовники, — заметил Франц. — Но также очевидно, что эта дама все еще питает к нему некие чувства. Она, должно быть, послала кого-то предупредить принца. Иначе он не мог бы узнать о наших намерениях.
Барон Хертлинг тяжко вздохнул и пробормотал:
— Луска назвал ей наши имена?
Франц окинул взглядом собравшихся и ровным голосом проговорил:
— Он утверждает, что не называл. Но можем ли мы поверить ему?
Барон Хертлинг воскликнул:
— Что же делать?! Что теперь делать?! Он убьет нас! Я знаю, он убьет нас!
— Он несомненно убьет нас, если мы будем сидеть здесь и стонать, — с презрительной усмешкой сказал Франц. — Совершенно очевидно: мы должны действовать согласно первоначальному плану. Впрочем, придется внести кое-какие изменения — ведь Август сейчас находится не на корабле, направляющемся в Англию, а прячется в горах.
— Это большая разница, — со вздохом ответил Хертлинг.
Заговорщики снова переглянулись.
— Разница не такая большая, как вам кажется, — возразил Франц. — Мы располагаем основами власти в Юлии, а он — нет. У нас есть газеты, и мы имеем возможность обратиться к народу. У Августа, который находится в горах, таких возможностей нет.