— Доброе утро, Эмелия. Через несколько минут вы увидите объявление об этом в своей электронной почте, но я хотел бы предупредить вас. В девять у нас назначена последняя встреча по проекту «Белл-Хейвен». Обязательно сообщи всем об этом.
Я киваю, а он уже уходит, переходя к следующему делу.
Загружаю компьютер, проверяю электронное письмо, которое, по его словам, должно быть там, чтобы подтвердить время встречи, и приступаю к своим утренним обязанностям. Достаю из сумки свой ланч, затем поливаю свое маленькое растение. После чего наполняю свою кофейную чашку тем, что осталось в кофейнике в комнате отдыха, не забывая заварить еще один перед уходом. Я люблю черный и обжигающе горячий кофе, поэтому делаю несколько глотков по пути к своему столу. Кружка все еще у моих губ, когда я заворачиваю за угол и вижу профессора Барклая, разговаривающего с Льюисом прямо возле моего стула.
Он сразу замечает меня, и его голубые глаза говорят сами за себя.
Доброе утро, Эмелия.
Что за наряд.
Да, и кстати… этой помадой ты никого не одурачишь.
Я рада, что моя улыбка скрыта за кружкой.
Ни один не отходит в сторону при моем приближении, так что я вынуждена пройти раздражающе близко к профессору Барклаю. Игнорировать его теперь невозможно. Встречаюсь с ним взглядом и улыбаюсь в знак признательности, как улыбнулась бы любому начальнику. Обычное «Доброе утро» тоже обязательное условие.
Он наклоняет голову в знак приветствия и смотрит, как я занимаю свое место.
Их разговор не прерывается из-за меня, да и зачем? При других обстоятельствах я всего лишь скромный новичок, которого профессор Барклай не удостоил бы своим вниманием.
Сажусь и щелкаю мышкой, чтобы разбудить компьютер, осознавая его присутствие за спиной. Возвращаюсь к своему почтовому ящику, желая, чтобы появилось что-нибудь новое и привлекло мое внимание. Я аккуратный человек. Убираю свой стол перед уходом с работы. Убеждаюсь, что нет никаких неотложных дел, которые могли похоронить меня с утра. Сейчас я об этом жалею.
Чувствую запах его одеколона над своей утренней чашкой кофе.
Теперь, после вчерашнего, этот запах имеет для меня совсем другое значение.
Он прилип ко мне, когда я выходила из его кабинета в университете с растрепанными волосами и размазанной по щеке губной помадой. Я зашла в первый попавшийся туалет, привела себя в порядок и стала ждать, когда меня охватит стыд. Какой коварный поступок. Какой плохой, плохой выбор.
Но стыда не было. И до сих пор нет. Только восхитительный трепет при мысли о том, чтобы сделать это снова, если представится такая возможность.
— Эмелия?
Моргаю и поднимаю глаза, чтобы увидеть Миру, стоящую по другую сторону стены нашей общей кабинки и держащую в руках что-то завернутое в фольгу.
— Ты уже позавтракала? Сегодня утром я прихватила лишний рогалик.
Я киваю.
— Еще дома. Но все равно спасибо.
— Я возьму! — говорит Хьюго, протягивая руку вверх и дико размахивая ею. Хьюго никогда не отказывается от еды.
Мира закатывает глаза.
— Тебе это не нужно, Хьюго. Я видела, что ты принес сегодня. Тебе действительно нужны были четыре тако на завтрак?
— Я растущий мальчик.
Мы с Мирой смеемся, и она бросает ему рогалик.
— Хорошо, но не приходи ко мне плакаться, когда у тебя заболит живот.
— Не рассчитывай на это. У меня стальной желудок. Не то что у нашей маленькой Эмелии.
Мира одаривает меня извиняющейся улыбкой.
— Прости. Я сказала ему, что на днях ты неважно себя чувствовала.
— Все в порядке. Ребята, вы видели электронное письмо о встрече?
Мой вопрос призван увести разговор в сторону от меня, особенно учитывая тот факт, что профессор Барклай все еще стоит рядом с нами и разговаривает с Льюисом. Ему не нужно знать о моем приступе тошноты в ванной.
— Да, добавил в свой календарь и все такое, — подтверждает Хьюго. — Итак, Мира, к этому рогалику прилагался какой-нибудь сыр? Сливочный сыр? Сливочное масло? Арахисовое масло?
Позже Зак заходит за мной перед встречей по проекту. У меня подключены AirPods, и я слушаю старый плейлист во время работы, поэтому не слышу, как он приближается. Его рука касается моего плеча, и я подпрыгиваю на целую милю в воздух.