Я все еще моргаю открытыми глазами, мои розовые губы в синяках и все еще приоткрыты, когда мистер Бэнкс говорит из-за двери позади меня.
— Инженеры прислали чертежи?
— Они здесь. Эмелия их принесла. — Он оглядывается на меня, играя свою роль до конца, и его непроницаемая маска послушно возвращается на место. Выражение его лица говорит о том, что он забывает, что я все еще в комнате. Я внезапно превращаюсь в служанку, которая злоупотребила гостеприимством.
— Спасибо.
Это прощание, и я быстро пригибаю голову и обхожу мистера Бэнкса, молясь, чтобы он не увидел румянец на моих щеках.
Поцелуй профессора Барклая вознес меня на новую высоту, но теперь я приземляюсь обратно на землю, торопливо проходя мимо стола Кэндис и возвращаясь к своей кабинке. Нет времени наслаждаться моментом.
Наш первый поцелуй перечеркнут словами: «Ты идиотка. Тебя мог видеть кто угодно. Мистер Бэнкс, вероятно, видел тебя.»
— Что ты отнесла мистеру Барклаю? — спрашивает Хьюго, прежде чем я успеваю вернуть свою задницу на место.
— О… — я быстро соображаю, выплевывая все, что профессор Барклай только что скормил мне. — Инженерные планы. По-видимому, возникла проблема с фундаментом в Белл-Хейвен.
Его глаза расширяются в панике.
— Что за проблема?
— Что-то связанное с минералом сульфида железа в бетоне. Похоже, что потребуется капитальный ремонт, прежде чем проект действительно начнет реализовываться. Я уверена, что скоро мы все получим информацию об этом.
Мира слушала спокойно, но теперь она опирается локтем на стену нашей кабинки.
— Но почему он попросил тебя принести инженерные планы?
Я пожимаю плечами и играю с мышкой, пытаясь сделать вид, что мне не терпится вернуться к работе.
— Откуда мне знать? Однако весь инженерный отдел сходит с ума. Похоже, это будет огромной проблемой.
Она хмыкает и отталкивается от стены, возвращаясь на свое место.
— Да, будем надеяться, что это не затормозит проект слишком надолго.
Я рада, что моя отговорка сработала. Если она все еще задается вопросом, почему именно я снабдила профессора Барклая планами, то, по крайней мере, держит это при себе.
Нам с ним, скорее всего, сходит с рук то, что мы только что сделали, но это не значит, что я хочу повторить это снова.
На самом деле, я в ярости.
Эти отношения, если их вообще можно так назвать, носят зажигательный характер. Уже сейчас они грозят выйти из-под контроля, как неконтролируемый лесной пожар, который вот-вот охватит меня. Профессор Барклай не такой уж приятный, легкий и безопасный человек. У него есть власть разрушить мою личную и профессиональную жизнь. Я все это знаю и продолжаю напоминать себе об этом, и все же, похоже, это не заставляет меня делать лучший, более рациональный выбор. Мне не нужно было идти за этими инженерными планами. Мне не нужно было наклоняться для этого поцелуя. Мне было все равно, что Кэндис сидела в коридоре, всего в нескольких футах от его кабинета. Мне было все равно, что все на этом этаже только и смотрят, как я с позором бегу обратно к своему столу.
Беда в том, что я нахожусь во власти прихотей профессора Барклая, и это не только возбуждает, но и пугает меня.
Открываю свою электронную почту и возвращаюсь к его утреннему запросу. Я нажимаю «Ответить» и набираю сообщение, сердито стуча по клавишам и вызывая смех у Хьюго.
— У кого-то есть претензии к Мэвис Бикон.
Я игнорирую его.
Мой ответ профессору Барклаю краток, но не сладок:
«Это мое будущее, с которым вы играете».
Затем я нажимаю «Отправить» и иду за забытой кофейной кружкой в комнату отдыха. Господь свидетель, мне не помешает еще одна чашка.
Глава 24
Джонатан
Поздний вечер пятницы, и я еду домой с рабочего ужина. Бэнкс заказал отдельный зал в ресторане Mcallister's, и даже после трех блюд никто не спешил заканчивать вечер. Сейчас около десяти вечера, и мне следовало бы направляться домой, но вместо этого я направляюсь в квартиру Александра.
Он собирает гостей, а значит, я скоро попаду в сумасшедший дом. Александру нравится быть душой вечеринки. В его представлении небольшая тусовка — это человек сорок.
Я бы вообще не пошел, но, наверное, мне будет полезно немного отвлечься. После возвращения из Парижа я горю с двух сторон. Семестр в Массачусетском технологическом институте в самом разгаре, проблемы с проектом Белл-Хейвен нависают надо мной, не говоря уже о работе, которую мы ведем в Бостоне и Цинциннати, у меня очень мало свободного времени и еще меньше терпения, последние остатки которого уничтожены Эмелией.