— Эмелия, перестань. Для меня это не имеет значения. Наш статус брата и сестры никогда не был таким уж однозначным. Какое это имеет значение, если Фредерик не твой отец? Черт возьми, возможно, это и к лучшему. Теперь у тебя меньше шансов унаследовать его диктаторский характер. Считай, что тебе повезло.
Я улыбнулась, несмотря на серьезность разговора.
— Несмотря ни на что, мой отец еще несколько лет был женат на твоей матери. На короткое время мы стали сводными братом и сестрой, если не больше. То, как закончился их брак… Что ж, для Фредерика в этом нет ничего нового. Он так легко сжигает мосты. Я не знаю обстоятельств романа твоей матери, но давай просто скажем, что на самом деле не виню ее за то, что она искала привязанности везде, где могла найти. Фредерик — холодный человек. Он был таким всегда, сколько себя помню. Если вы с Эмметом когда-нибудь найдете общий язык, он это подтвердит.
— Хорошо.
Наступило затишье, а потом я выпалила.
— И что теперь?
Он усмехнулся.
— Ну, очевидно, я бы хотел, чтобы вы с Эмметом сели вместе и поговорили, но независимо от этого, я бы хотел, чтобы все было так, как мы с тобой планировали раньше. Ты включаешь меня в свою жизнь, и я сделаю то же самое. Сегодня вечером у меня будут гости. Ничего похожего на тот адский ужин — это скорее вечеринка.
— А ты не слишком стар для вечеринок?
Он выругался по-французски.
— Не расстраивай меня, Эмелия. Неужели 30 лет — это так много?
— Древний, — протянула я.
Он рассмеялся.
— Люди начнут прибывать около девяти, но приходи в любое время. Я бы хотел тебя увидеть.
— Я подумаю.
— Эмелия…
— Хорошо!
Я пришла ближе к десяти. Не хотела, чтобы все было как в прошлый раз, когда я оказалась одна в этой квартире-колизее. Но когда я пришла, меня беспокоило не отсутствие людей. Я бродила по переполненным комнатам в течение десяти минут и все еще не нашла Александра. Я прочесывала его квартиру, стараясь не наткнуться на то, на что не следовало — в такой толпе никогда не знаешь наверняка, и именно тогда заметила профессора Барклая в гостиной.
Со своего наблюдательного пункта в холле я изучала его так долго, как мне обычно не позволено. Такой хорошо одетый мужчина, откинувшийся на спинку кресла с бокалом в руке — я могла бы взять фотоаппарат, сфотографировать его властный профиль и продать снимок любому журналу в мире. Его ноги были вытянуты и скрещены в лодыжках, когда он слушал болтовню своих друзей с мягкой улыбкой, играющей на его полных губах. Меня поразило, как редко в нем можно увидеть легкость. Он человек, склонный к задумчивости, то ли в силу своего характера, то ли из-за стресса, связанного с работой, а может быть, просто… из-за меня.
У меня не хватило смелости зайти в гостиную, отчасти из-за гневного электронного письма, которое я отправила вчера, а отчасти из-за того, что он сидел рядом с Эмметом. Хотя знаю, что Александр хотел бы, чтобы я помирилась с его братом, это не то дерево, на которое я буду лаять сегодня вечером.
Даже несмотря на то, что я не зашла в гостиную, профессор Барклай, должно быть, увидел меня, потому что последовал за мной на кухню и высказал свое указание.
Я не знаю, куда он ведет меня сейчас, но это в стороне от толпы.
Мы заворачиваем за очередной угол, и я на секунду теряю его из виду. Дверь справа оставлена слегка приоткрытой, я толкаю ее и оказываюсь на пороге изысканно обставленной винной комнаты. Пол вымощен кирпичом, а стены увешаны высокими стеллажами. Единственное верхнее освещение исходит от мягкого света подвесного фонаря. Длинный проход изгибается вправо, обеспечивая достаточно места для хранения большого количества вина.
Профессор Барклай там, перебирает бутылки. Когда я вхожу в комнату и закрываю дверь, он не обращает на меня внимания.
Здесь столько вина, что хватило бы на всю жизнь, и заставило сомелье прослезиться. Я застываю, пока профессор Барклай изучает стеллажи. Он не торопится, но это часть игры. К тому времени, как он выбирает пыльную бутылку с засохшим красным воском, стекающим по горлышку, я уже не на шутку встревожена.
— Это из долины Роны, — говорит он, и его голос слегка отдается эхом в комнате. — Французское красное кажется подходящим.
Замечаю, что красная помада на моих губах — точное совпадение с воском на бутылке вина. Он идет к центру прохода и берет с коктейльного столика несколько бокалов и штопор для вина. С легкостью выкручивает пробку из бутылки и наливает каждому из нас по бокалу, прежде чем подойти ко мне.