Льюис тяжело выдыхает.
— Понятно. — Он смотрит на меня, и выражение его лица смягчается. — Эмелия, я приношу свои извинения. Стресс доконал меня.
— Я… все в порядке.
И так оно и есть. Я просто хочу, чтобы все это поскорее закончилось. Хочу притвориться, что этого никогда не было.
Льюис почтительно кивает профессору Барклаю, затем обходит его, направляясь к двери. Конференц-зал теперь пуст, и мне требуется некоторое время, чтобы смириться с этим фактом.
Никто из нас не говорит.
Медленно поднимаю голову и смотрю на человека, по которому так сильно скучаю последние несколько дней. Его профиль обращен ко мне, и я рассматриваю его строгий черный костюм, накрахмаленную белую рубашку, фирменные часы. Мой взгляд скользит по гладко выбритой челюсти, а затем, когда он поворачивается ко мне лицом, я неохотно встречаюсь с ним взглядом.
— Льюис теперь подумает, что ты мне благоволишь.
Выражение его лица профессора суровое, когда он качает головой.
— Я бы сделал то же самое для любого из своих сотрудников, если бы они были на твоем месте, — настаивает он.
Верно.
Я отвожу взгляд.
— Ты так и не позвонила мне. — Его голос становится мягче… немного.
— А я должна была? — спрашиваю я, изображая невинность.
Он делает шаг ко мне, и я жалею, что мы в офисе. Хочу знать, что бы он сделал со мной, если бы мы сейчас были где-нибудь в другом месте.
Его пристальный взгляд медленно скользит по мне, не спеша осматривая меня сверху донизу. Может быть, он тоже скучал по мне.
— Чем ты занималась, пока меня не было? — спрашивает он.
— Ничего особенного. Много работала. Ходила на ужин с Александром и Эмметом.
Он заинтригован.
— Мы с Эмметом пришли к своего рода взаимопониманию, — добавляю я.
— Правда?
Я пожимаю плечами.
— Да. Я бы не назвала нас друзьями…
— Но он извинился?
— Да.
— Хорошо. Ты сказала, что много работала. Значит, никаких свиданий?
Я хмурюсь, не совсем понимая, что он имеет в виду.
— С мужчинами?
Он улыбается.
— С кем угодно.
— Нет. — Я делаю паузу, прежде чем спросить. — А как насчет тебя? Ты был хорошим мальчиком в Цинциннати?
Он думает, что это забавно, что я назвала его мальчиком. Его взгляд прикован к моим губам, как будто он обдумывает, как наказать меня за это.
— Да.
Я выгибаю бровь.
— Значит, в твоей жизни больше никого нет? Больше никто тебя не интересует?
Он перехватывает мой взгляд.
— Эмелия… мы все еще этим занимаемся?
— Ответь на вопрос.
Он подходит ко мне, принимая мою игру слов, и повышает ставки, наклоняясь так, чтобы оказаться на уровне глаз, когда отвечает.
— Больше никого нет. В Цинциннати я работал весь день, потом вернулся в свой гостиничный номер и постоянно проверял свой телефон, удивляясь, почему ты мне не звонишь. Я не мог выбросить тебя из головы.
Он так близко, что мы могли бы поцеловаться.
— Я тоже, — говорю я, не отрывая взгляда от его губ.
— Тогда избавь нас от этих страданий. Сходи со мной на свидание в пятницу.
Я даже не колеблюсь, прежде чем ответить.
— Нет.
Я не могу. Я не могу. Я не могу.
Вместо того чтобы рассердиться, он, кажется, забавляется моим отказом.
Он выпрямляется во весь рост, отчего я чувствую себя маленькой, когда он так близко, а затем засовывает руки в карманы с озорной искоркой во взгляде.
Я прищуриваю глаза, с подозрением относясь к его игре.
— Тогда хорошего рабочего дня, Эмелия.
Он оставляет поцелуй на моей щеке, но так быстро, что я едва успеваю почувствовать запах его одеколона. Затем он оставляет меня в конференц-зале, думать, какая же я дура, что отказала ему. Снова.
Глава 29
Джонатан
В среду вечером мне уже давно пора уходить. Я остаюсь в офисе слишком долго. Сегодня утром я приехал сюда прямо из аэропорта. Встал с рассветом, и мне отчаянно хочется выйти и пробежаться, прежде чем завалиться спать. Весь день я чувствую беспокойство, но физическая нагрузка должна помочь.
Мне необходимо сделать несколько дел, но моя мама выбирает именно этот момент, чтобы позвонить и поприставать ко мне. Я говорю ей об этом, но она настаивает на том, что приставать — дело субъективное.
— Я считаю это развлечением, если хочешь знать. Добился ли ты какого-нибудь прогресса с девушкой в красном платье? Последние несколько недель я просматривала светские страницы, но вас нет ни на одной фотографии. Почему ты ее прячешь?
Набираю электронное письмо и отвечаю: