— Я не прячу ее. Мы не встречаемся.
— Жаль. Скажи мне еще раз, как ее зовут?
— Вообще-то, я никогда не называл тебе ее имени.
Она раздражена, что ее уловка не срабатывает.
— Неужели ты должен быть таким невыносимым? Я думала, что воспитала тебя лучше. Дай своей старой матери то, ради чего стоит жить…
— Тебе едва перевалило за 60. Ты занимаешься пилатесом четыре раза в неделю.
— Да, и учитывая то, как твой отец сводит меня с ума, завтра я буду на пороге смерти, занимаюсь пилатесом или нет.
— Эмелия Мерсье.
Эта фамилия останавливает ее на полпути.
— Ты шутишь. Она родственница Александра и Эммета?
— Вроде того. Это долгая история.
— Что ж, это делает ситуацию интересной, не так ли? А теперь ответь, почему вы не встречаетесь?
— Она мне отказывает.
Это заставляет мою мать рыдать от смеха. Бесконечно долго. Я переключаю ее на громкую связь, кладу телефон на стол и возвращаюсь к работе. Отправляю одно электронное письмо, читаю другое, а она все еще продолжает смеяться.
— Прости, — говорит она, пытаясь взять себя в руки. — О, я ужасна. Должна ли я сказать тебе, что все в порядке, и напомнить, какая ты находка? Нет, не стоит, ты это знаешь, и я только увеличу твое эго. Почему она тебе отказала? У вас что, нет химии?
Я прочищаю горло.
— Нет… это не проблема.
Раздается тихий стук в дверь, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть Эмелию. Она избегает меня весь день, и я облегчаю ей задачу, отсиживаясь в офисе и наверстывая упущенное, пока был в Цинциннати.
Я смирился с тем, что у меня не будет возможности увидеть ее сегодня после презентации. Поскольку дверь моего кабинета закрыта, то не уверен, ушла она уже или нет, но предположил, что ушла. Теперь она топчется на пороге, ожидая приглашения войти. В этом нежно-розовом платье она выглядит как конфетка, и, что самое главное, я рад, что утренние слезы давно прошли.
Я машу ей рукой, приглашая войти.
— Может быть, дело в том, что она считает, что тебе недостает индивидуальности, — услужливо подсказывает моя мама. Я все еще держу ее на громкой связи, так что Эмелия это слышит.
— Может быть, — отвечаю я, ничуть не смущаясь. — Вообще-то, она сейчас здесь. Только что вошла в мой кабинет.
Эмелия хмурится в замешательстве.
— Я разговариваю по телефону с матерью, — говорю я.
Ее глаза расширяются, и она колеблется на полпути к моему столу.
— Эмелия, познакомься с Люсиль. Люсиль, Эмелия.
— О! Эм, привет, — застенчиво щебечет Эмелия.
— Здравствуй, моя дорогая, приятно с тобой познакомиться. Я задавала своему сыну всевозможные вопросы о тебе, но это еще лучше, я могу получить информацию прямо из первых уст.
Эмелия робко улыбается и подходит еще на шаг ближе, явно заинтригованная.
— Джонатан говорит, что ты его отвергла.
Смех вырывается у Эмелии, прежде чем она успевает сдержаться.
Затем ее взгляд встречается с моим, и она отвечает.
— Да… отвергла.
Эмелия находит это таким же забавным, как и я.
— Вы рассказали своей маме обо мне? — шепчет она.
— Конечно, — одними губами отвечаю я.
— Понятно, — говорит моя мама, — но мне любопытно, не связано ли это с его отношением, потому что я сказала, что ему действительно нужно поработать над собой. Никто не хочет встречаться с брюзгой, Джонатан.
Эмелия уже вовсю сияет.
— Иногда он бывает сварливым, — подтверждает она.
Моя мать стонет.
— Должна сказать, что это не с моей стороны семьи. Мне нравится думать, что я очень добродушная. Спроси кого угодно.
— Не верь ни единому ее слову, — возражаю я.
— Джонатан! — шипит моя мать. — Я чрезвычайно приятный человек!
— У нее острый ум и суховатое чувство юмора. Она съест тебя живьем, если ты не будешь осторожна, — предупреждаю я Эмелию.
— Она мне уже нравится, — говорит Эмелия, продолжая подходить ближе.
— Спасибо. А теперь вернемся к нашему вопросу. Ты сейчас с кем-то встречаешься, Эмелия, или ты одинока?
Я протягиваю руку, чтобы взять телефон, с меня хватит.
— Было приятно с тобой поболтать, но мне нужно идти.
— Ну и ладно. Ты такой зануда. Эмелия, дорогая, было приятно с тобой познакомиться. Ты кажешься замечательной, и, если когда-нибудь решишь встречаться с моим сыном, несмотря на сварливое отношение и все такое, я обещаю тебя баловать. У нас есть виноградник, он тебе говорил? Я пришлю тебе столько вина, сколько ты захочешь…
— До свидания, — вставляю я, прежде чем повесить трубку.
Эмелия склоняет голову набок, изучая меня.