— Зачем ты пришла?
Ее карие глаза заманивают меня в ловушку.
— Потому что ты не приходишь ко мне.
Бедная, бедная Эмелия.
Протягиваю руку, чтобы она подошла ближе, и она позволяет взять ее за запястье и потянуть. Я не сажаю ее к себе на колени. А практикую сдержанность. Поворачиваю ее руку так, чтобы она была обращена вверх, а затем провожу подушечкой указательного пальца по линиям ее ладони, чувствуя ее легкую дрожь.
— Что ты делала вчера вечером, когда вернулась домой? — спрашиваю я.
— Приготовила себе ужин, приняла душ…
— И?..
Она пытается сомкнуть ладонь и загибает пальцы, как будто все доказательства того, что она делала прошлой ночью, прямо передо мной.
Сомневаюсь, что скрываю тот факт, что злорадствую, когда отвечаю с намеком.
— Ты могла бы позвонить мне…
— Могла бы… да. На днях я так разозлилась на себя за то, что так часто смотрела на вашу визитку, что выбросила ее в мусорное ведро. Закопала ее на самом дне, под контейнерами с едой на навынос, но это неважно, я запомнила ваш номер.
Уголок моего рта приподнимается.
Отпускаю ее руку и откидываюсь в кресле. Она все еще стоит передо мной, и я просто рассматриваю ее, запоминая розовый оттенок ее помады, то, как он дополняет цвет ее щек.
— Чего ты хочешь от меня? — спрашиваю я, надеясь, что, если застану ее врасплох, она хоть раз скажет мне правду.
Она долго тянет с ответом и, наконец, качает головой.
— Я не знаю.
Вот в чем наша проблема.
Временами Эмелия может казаться кроткой и маленькой, но это означает, что она может быть и неуловимой. Она так хорошо умеет убегать и ускользать.
— Прошлой раз ты сказала мне, что притворялась, — предлагаю я, пытаясь понять, заставит ли это ее заговорить.
Она кивает, но больше ничего не отвечает.
Я не борюсь с тишиной. Что еще я могу сказать?
Она склоняет голову набок, изучая меня, и ее глаза сужаются.
— Не знаю, рассказывала ли вам, но, когда я переехала в Бостон, у меня только что закончились длительные отношения. Мой парень изменил мне.
Хмыкаю, хотя внутри борюсь с приступами ярости. Как можно быть таким глупым?
— Ты любила его? — спрашиваю я.
— Нет, — говорит она уверенно и убежденно. — Но это не отменяет того факта, что я только что разорвала отношения.
Ах, я понимаю, что она делает: строит свое дело против нас.
— И кроме того… вы мой босс. И слишком старый.
Это почти заставляет меня рассмеяться, но я сдерживаюсь, пока она продолжает свой список.
— Вы живете в другом мире. Ваша ванная комната размером со всю мою квартиру…
— Эмелия.
Ее взгляд внезапно загорается.
— Это. — Она обвиняюще тычет пальцем мне в грудь. — Вы произносите мое имя, и у меня по позвоночнику пробегает дрожь. Вы обладаете слишком большой властью.
Она действительно пытается выставить меня злодеем.
Я приподнимаю бровь, выглядя не впечатленным.
— Ты закончила?
— Да. Давайте покончим с этим, — говорит она, перевирая мои слова, снова пытаясь избежать этого.
— Я не буду заставлять.
— А я и не хочу, — настаивает она.
Какая лгунья. Она была бы рада, если бы я заставил ее. Это то, что я делаю с самого начала. Если я играю роль агрессора, значит, она снимает с себя ответственность за свои действия. Ей не нужно задумываться о том, чего она на самом деле хочет. Она дрейфует в море, отдаваясь на милость волн, и это ей нравится.
Я мог бы сделать то, что делал последние несколько недель. Я мог бы заполучить ее.
Но надолго ли?
Кэндис звонит, чтобы предупредить меня о первой встрече, и Эмелия ускользает. Никто, кроме меня, не обращает на нее внимания, когда она покидает мой кабинет. Я слежу за каждым ее шагом, пока она не возвращается в свою кабинку.
Субботним вечером я крепко сплю, когда рядом с кроватью звонит телефон.
Сначала я протягиваю руку, чтобы выключить его, но затем отвечаю на звонок сонным и раздраженным.
— Что?
— Черт. Вы спите?
Голос Эмелии окончательно будит меня. Переворачиваюсь на спину и проверяю время: почти час ночи, и, судя по звуку, она не дома. На заднем плане звучит громкая танцевальная музыка. От этого пульсирующего ритма у меня звенит в ушах.
Я сажусь.
— Эмелия? Где ты?
Она игнорирует мой вопрос.
— Я же говорила, что запомнила ваш номер.
Ее голос едва слышен из-за шума, и трудно сказать, звучат ли ее слова слегка невнятно.
— Где ты? — снова спрашиваю я, поднимаясь с кровати, мой голос властный и настойчивый.
— Александр пригласил меня выпить, чтобы поднять мне настроение.