Слова достигли цели, и Алессандро поморщился.
— Прости.
Он расстроенно провел рукой по волосам.
— Я сказал это по привычке, и возможно, из… страха.
«Наконец-то, они хоть к чему-то пришли», — подумал про себя Доменико. Откинувшись на спинку сидения, он снова спросил:
— Ну, так… что же ты понял?
— Я понял, почему ты так изменился, почему ты позволяешь всем этим ублюдкам думать, что они сильнее тебя. Ты делаешь это, потому что считаешь, что так будет лучше для Мисти, и не только для нее, но и для тебя, и для всей стаи.
Однако в тот момент Алессандро вспоминал не то, как все развивалось между Доменико и его человеческой женой. Он вспоминал свою собственную человеческую девушку — единственную, которая сумела покорить его сердце, также как и Мисти в свое время покорила брата.
Это любовь — безграничная и самоотверженная.
И так же, как и Доменико, он разрушил эту любовь. У них обоих могли быть разные причины, но итог получился один.
Он разбил сердце Кассии, также как и Доменико когда-то разбил сердце своей жене.
В его мозгу вспыхивали образы Кассии, и везде ее лицо было несчастным от горя и боли.
Кассия, когда она увидела его с другой женщиной…
Кассия, когда она узнала, что он трахал другую…
Кассия, когда проснулась одна в его кровати, полагая, что для него все это было игрой…
Воспоминания заставили Алессандро содрогнуться от стыда и отвращения к самому себе, и он невыразительно сказал Доменико:
— Поверь мне, я понимаю это лучше, чем кто-либо другой. Сделать все правильно для Мисти — именно это вернет тебе твою честь.
На губах Алессандро заиграла ироничная улыбка.
— Именно это делает тебя сильнее, а не игра мускулов перед другими Ликанами.
— Прости, Алессандро, — тихо ответил Доменико, зная, что это «понимание» подразумевает также осознание того, какую боль Алессандро причинял юной девушке, когда страх заставлял его отталкивать ее.
— Она сказала, что любит меня, но вряд ли сможет когда-либо доверять мне снова, — Алессандро сжал кулаки, пока говорил, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, пытаясь контролировать эмоции. — И я даже не могу винить ее в этом. Мысль о том, что она уйдет, до смерти пугает меня, я просто… — он резко выдохнул. — Я даже не знаю, имею ли право останавливать ее, если она решит уйти…
Глядя на опущенную голову брата, все чувства Доменико внезапно обострились. «Опасность», — предупреждали его закаленные в боях инстинкты. Опасность не для него, скорее это связано с Алессандро, и осознав это, Доменико резко спросил:
— Расскажи мне о своих планах.
Он знал, что его брат был взрослым мужчиной, с навыками, которым позавидовал бы любой из Ликанов. Но Доменико плевал на это. Алессандро был его младшим братом, он был в ответе за него. Будь он проклят, если с ним что-то случиться.
— Алессандро…
Беспокойство в словах брата почти заставило Алессандро улыбнуться, когда он поднялся.
— А еще я пришел сказать тебе, что приду на твой день рождения с Кассией.
Взгляд Доменико посуровел.
— Она согласилась стать твоей парой?
— Нет.
Что за хрень?
— Алессандро, — прорычал Доменико, но его брат только поклонился в ответ и вышел из кабинета. Доменико потер переносицу, как только дверь за Алессандро закрылась. Черт побери. Почему никто из членов его семьи не может спокойно устроить свою любовь? Алессандро только что фактически признался ему, что готов принять казнь из-за Кассии. Прошлой ночью Алехандро тоже заявил ему, что готов драться на смерть, если Пантера решит казнить принцессу, которой он служил, и как подозревал Доменико, любил. А днем раньше он беседовал с Эсме, которая призналась ему, что испытывает чувства к принцу стаи, который считает Доменико просто собакой.
Взгляд Доменико устремился на фото Мисти на столе. «Чтобы ты сделала в этой ситуации, любимая?» В отличие от него она никогда не отгораживалась от своих братьев и сестер, независимо от того, как это повлияет на ее жизнь.
Если бы Мисти была тут, она бы точно знала, что сделать и как правильно поступить.
Но ее тут нет.
Мисти ушла, и он был один, и, вспомнив это, Доменико осознал, что тоже сделал выбор.
Возможно, он уже профукал свой шанс с женой, но у Алессандро еще была возможность сделать все правильно. Как и у Алехандро и Эсме, и Доменико сделает все возможное, чтобы помочь им.