Алессандро заскрежетал зубами. Ему пришлось перестать думать о ней в таком русле или все, о чем он мечтал, будет разрушено.
— Вы извините меня на секунду, мисс Саммерс?
Кассия моргнула:
— Хмм, конечно, профессор.
Она наблюдала, как профессор достал телефон, его пальцы быстро двигались по экрану смартфона. Кто же ему писал?
После этого, профессор убрал телефон обратно в карман.
— Прошу прощения.
— Все в порядке, — Кассия улыбнулась ему уже иначе, и в следующую секунду пролепетала: — Я только что узнала свои оценки у профессора Мэтьюс.
Странная улыбка появилась на губах Алессандро.
— И?
Кассия не смогла сразу ответить, ее взгляд был прикован к улыбке профессора. Это было так... странно. Но она не слишком хотела задумываться об этом.
Говоря себе, что ей все это показалось, Кассия достала из сумки листы с оценками и протянула их профессору, очень нервничая. Странно, но потребовалось некоторое время, прежде чем профессор взял их в руки, заставляя Кассию нервничать еще больше.
— Оба на четыре с плюсом, — пробормотала Кассия. — Это просто чудо, правда, учитывая, что... — Кассия резко замолчала.
Алессандро вежливо поинтересовался:
— Учитывая что?
Учитывая то, что она изменила ему с человеческим парнем, когда в тот день должна была сдавать этот тест для него?
Теперь ему все стало понятно. Возможно, Кассия просто разыграла его, чтобы он подготовил ее к этим тестам. Возможно, Джейкоб сказал, что не станет встречаться с дурочкой.
«Так много чертовых «возможно», — мрачно подумал Алессандро, но теперь ничего не имеет значения. Кассия обманула его, и он сам позволил ей это.
Прямо перед ним Кассия переминалась с ноги на ногу, жутко краснея от смущения, и Алессандро пришлось сдержать рык гнева, который грозил вырваться из его горла.
— В тот день, когда я писала тесты, была очень больна, — из Кассии вырвался нервный смешок. — Меня всю трясло из—за температуры. Я думаю, что можно было бы жарить яйца у меня на лбу.
Алессандро не ответил. Небольшие кусочки головоломки начали складываться у него в голове в определенную реальность, и они оба испытывали боль в разные периоды прошлого.
— Просто подняться по лестнице... Я хотела плакать, профессор.
Алессандро почувствовал, что бледнеет от каждого произнесенного слова. В тот день он видел ее с Джейкобом — этот день все еще свеж в его памяти. Алессандро вспомнил ее запах, и он чувствовал жар, от этого его руки сжались в кулаки. Алессандро вспомнил, как лекарь предупредил его, что его обоняние не будет работать нормально из—за перенесенных ранее травм, и он понял, что совершил самую ужасную ошибку в своей жизни.
Стоя перед ним, Кассия все еще продолжала болтать о том дне:
— Если бы не Джейкоб, я бы никогда не добралась до аудитории, профессор. Никогда.
Кассия не смотрела на него, когда говорила, но вокруг нее застыл плотный ореол нервозности. Она дергала себя за локон, от чего сердце Алессандро разрывалось на куски.
Как, черт побери, он мог все так испортить?
Алессандро открыл рот, чтобы сказать хоть что—то... что—нибудь, чтобы остановить летящий на него мир, но было уже слишком поздно.
— Вот ты где, — пропел позади него веселый голос.
Алессандро знал, кто это прежде, чем услышать произнесенные слова. Он наблюдал, как Кассия застыла, и ее ошеломленный взгляд, полный боли и смятения, встретился с его.
Кассия с болью в груди наблюдала, как профессор Уай — преподаватель химии, которую она ненавидела — схватила Алессандро Моретти за руку и положила себе на талию, будто считая, что там ее место.
Преподаватель посмотрела на Кассию с улыбкой.
— Все в порядке, мисс Саммерс? — и бросила на профессора лукавый взгляд.
— Или мой злой мужчина доставляет вам проблемы с оценками?
И женщина рассмеялась своей шутке, звук этого смеха Кассия отлично знала. Этот звук сказал ей многое. Даже глубоко внутри, люди всегда могут распознать звук, который просто уничтожит их.
— Почему ты молчишь?
«Зачем она так много говорит?»
Профессор Уай придвинулась ближе к профессору Моретти, и мир Кассии начал вращаться все быстрее и быстрее, потому что Алессандро не оттолкнул ее. Он не сделал этого!
Зрелая женщина потрепала Моретти за щеку.
— Оставь этого непослушного мужчину мне. Если он будет доставать тебя, то я накажу его... после занятий, — она немного отодвинулась и вздохнула. — Мне следовало прийти сразу, как только получила твое сообщение. Может быть, я смогу застать тебя одного позже.
Вздохнув еще раз, профессорша отступила от Алессандро.
— Может быть, в следующий раз, — она посмотрела на Кассию и подмигнула ей: — Вы же сохраните наш секрет в тайне, мисс Саммерс?
Кассия сумела выдавить из себя улыбку.
— Конечно.
Кассия видела, как профессор Уай уходит от них и как профессор Моретти наблюдает... за ней. Она могла почувствовать его взгляд на себе. Кассия не понимала почему, да и ей было все равно.
Алессандро знал, что ему нужно было отодвинуться от Мелиссы, но честь не позволяла сделать этого. Он первым начал с ней флиртовать, он все это продолжил и не сказал Мелиссе о Кассии, когда пригласил ее к себе домой и трахал все выходные.
Он все испортил с Кассией. Он все испортил с Мелиссой. И теперь, это все чертовски убивало его, видя, как его жестокость гасит свет в ее глазах.
— Мисс Саммерс... — Алессандро потянулся к ней.
Кассия вздрогнула.
— Не надо.
Алессандро застыл.
Ее голос был таким чертовски сухим, и этот звук заставил профессора опустить руку. Если он потянется к ней, то она может упасть, а он этого не хотел.
Кассия просто смотрела на него. Она хотела проклинать его, хотела плакать, хотела спросить почему. Но не могла вымолвить ни единого слова. Все, о чем она могла думать, это та странная улыбка, которая красовалась на его лице раньше, и какой же она была дурочкой, что проигнорировала ее.
Он был снобом. Таким же, как и ее мать. И потому что он был именно таким, он решил поиграть с ней, как с игрушкой.
— Кассия, я...
Кассия тряхнула головой, ей было противно слышать свое имя из его уст.
— Прощайте, профессор.
Она развернулась и пошла прочь. Если ее плечи и дрогнули немного, ну что ж, это хорошо. В конце концов, из глаз не полились слезы, пока Кассия не добралась до туалета, и не заперлась в одной из кабинок.
Она медленно сползла на пол.
И тогда дала волю слезам.
Долгое время Алессандро продолжал стоять на месте, разрушительный звук рыданий Кассии разрывал его на части.
Он проследил взглядом туда, куда ушла Кассия, зная, что может пойти следом за ней и все исправить.
Но Алессандро не сделал этого.
Просто... просто, блядь, возможно, это было лучше для них обоих.
Если ее улыбка заставляла его осознать, что она была особенная, ее слезы заставляли Алессандро осознать, что она нравится ему больше, чем кто—либо другой, то, наверное, он был не готов к этому.
Так будет лучше.
Он повторял эти слова про себя много раз, используя их как занавес, чтобы его не преследовала картинка удаляющейся от него, с гордо поднятой головой и прямой спиной, Кассии, плечи которой слабо подрагивали, но она так и осталась непокоренная и с разбитой наивностью.
Другие девушки ее возраста уже бы устроили истерику, обзывая его всеми известными ругательствами, и попытались бы унизить его так же, как и он их, думая о предательстве.
Кассия могла и должна была сделать что—либо или все из перечисленного, но она не сделала.
Она просто ушла.
И это было хорошо.
Это был лучший исход.
Алессандро наслаждался своей жизнью без Кассии, и он продолжит жить так же, снова вернется к тому, что было, когда он не знал Кассии.
Он не нуждался в ней, потому что она могла стать его слабостью, а он не нужен был ей, потому что мог принести лишь опасность в ее жизнь.
И поэтому это самый правильный выбор.
Лучший.
Безопасный.
Сердце Алессандро разрывалось от эмоций, когда он открывал дверь в кабинет и входил внутрь.
Лучший вариант.
Стоит запомнить.
Часть 3
Прошла неделя с событий "Мой профессор—оборотень, часть 2"
Ты никогда не должна на него смотреть. Эта мысль прочно отпечаталась в ее голове, и Кассия гордо вздернула подбородок, входя в класс дзюдо, и, конечно же, первое, что она увидела, был он.
Профессор Алессандро Моретти.
Кассия отчаянно пыталась не смотреть на него, но не могла. Он манил ее, даже не делая ничего особенного. В отличие от многих других инструкторов по боевым искусствам, профессор не вел себя так, как многие могли рассчитывать. Но он был одет в кимоно, белизна которого слишком контрастировала с темной оливковой кожей. Подвязанное черным поясом кимоно сильно натягивалось на грудных мышцах, а сейчас еще и мокрое от пота. Это было очень сексуально — несправедливо для такого, как он. От этого вида во рту у неё пересохло, а сердце сдавила боль. Кассия все еще помнила те моменты, когда ее руки гладили его упругую грудь. И сейчас она не могла забыть, как другая женщина так же уверенно касалась его.