Верхняя губа Малфоя нервно дернулась. Поттер назвал его трусом! Руки сами собой сжались в кулаки, а взгляд вперился в очкарика. Гарри, увидев этот взгляд, предостерегающе покачал головой. Не дури, Малфой, я тут вроде как жизнь тебе спасаю.
Едва Гарри закончил речь и поклялся в даче верных показаний, Гермиона вскочила со своего места и поспешила занять место друга.
- Мисс Грейнджер, вам также есть, что сказать?
- Да, господин Министр. Мне есть, что сказать в защиту Малфоя, - она с готовностью кивнула головой. Драко подумал, что, пока он сидел за решеткой, у волшебников массово помутился рассудок. Иначе как оправдать поведение грязнокровки, которая с блестящими глазами и пылающими щеками пытается защитить его, Драко Малфоя?
К слову, ничего принципиально нового она не сказала, повторила практически дословно речь Поттера, прерываясь лишь на пламенные «он не мог, Министр, понимаете, он не мог этого сделать!» или «он ведь не плохой, господин Министр, его просто так воспитали, у него нет другой истины кроме той, что ему вкладывали с детства».
Драко не верил своим ушам. Эта поганая грязнокровка говорит так, словно знает его! Думает, что знает. Нет, Грейнджер. Я издевался и унижал тебя не потому, что меня так воспитали. Не потому, что с детства вкладывали, что такие, как ты, могут служить лишь ковриком у порога, что такие, как ты, не достойны волшебного мира. Я делал это потому, что мне нравилось. Нравилось видеть твои униженно горящие щеки, твой яростный взгляд, твои сжимающиеся кулачки и вздымающуюся грудь. Это было моим воздухом. Я обожал это.
Даже в такой ситуации Драко чувствовал, что простые мысли вызывают в нем идиотское удовлетворение. Злобное, маниакальное удовлетворение. Он с гнусной ухмылкой уставился на ратующую за него Грейнджер. А Гермиона тем временем закончила и с жалостью посмотрела на него. Нет! Прекрати душить меня этим своим взглядом. Мне не нужна ничья жалость, и уж тем более ее.
В зале снова стало тихо, когда Министр Магии и его приближенные встали и удалились для принятия решения. В их отсутствие на Драко внезапно навалилось дикое, необузданное желание жить. Чувствовать вкус еды, спать, заниматься сексом, видеть бессильную ярость на лице грязнокровки. Он не хотел умирать, видит Мерлин, не хотел. Он бы душу продал, чтобы все было, как и раньше.
Спустя каких-то десять минут делегация в полном составе вернулась в зал суда. Кингсли вновь встал за трибуну и напряженным голосом сказал:
- Мистер Драко Малфой. За совершенные преступления вы приговариваетесь к жизни среди магглов. У вас будет изъята ваша волшебная палочка, вы не имеете отныне права колдовать и посещать магический мир. За этим будет вестись строгий контроль. Вы также не имеете права связываться с кем-либо при помощи магических средств, даже с помощью сов. Вам будет предоставлена квартира в Лондоне. Также, согласно гоблинским законам, мы не имеем права лишить вас вашего имущества. Все ваши деньги сейчас переведены в фунты и зачислены на ваш счет в маггловском банке. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит, - сказал Министр и добавил, лично от себя: - Задумайтесь, мистер Малфой. Вам дан шанс увидеть, что достойными бывают не только чистокровные волшебники, но и магглорожденные, и сами магглы. Убедитесь, что политика Волан-де-Морта была в корне неверна.
Комментарий к Пролог.
Всем приятного чтения! Волнуюсь, как девчонка.
========== Глава 1. ==========
- Рон, оставь меня в покое, - вздохнула Гермиона, устало прикрыв глаза. После суда прошла почти неделя, которую трое друзей проводили в доме Уизли. И ни дня не проходило без возмущений от Рональда в ее сторону.
- Не оставлю, Гермиона! – красный от злости парень метался по гостиной. – Ты бы слышала себя! Малфой не виноват, его заставили, бла-бла-бла, - он всплеснул руками. – Как-будто ты действительно свято уверена в его невиновности!
- А я и уверена, - огрызнулась Гермиона. – Иначе зачем мне свидетельствовать в его защиту?
- Опомнись, это же Малфой! Тот, который изводил нас с самого первого курса, из-за которого ты неоднократно плакала, который называл тебя…сама знаешь как.
- Рон! – рявкнула девушка. – Я могу повторить тебе еще раз то же самое, что и на суде. Я бы посмотрела на тебя, если бы твоим отцом был жестокий властный урод! Который бы ежедневно выбивал из тебя человеческое отношение к окружающим, тем более к таким, как я! Его отец был приспешником Сам-Знаешь-Кого, а уж о его политике тебе известно все. Малфою суждено было продолжить их дело, когда он стал бы достаточно взрослым, думаешь, его отец не постарался бы воспитать из него достойного Пожирателя Смерти? Хотя бы ради того, чтобы сохранить сыну жизнь. Ведь попробуй Малфой встать на нашу сторону, его бы тут же убили или еще чего похуже. Ты бы не сделал все, чтобы обезопасить своего ребенка? – выдохнула Гермиона и откинулась на подушки.
- Тебя послушать, так Малфой – святая невинность, жертва ужасных обстоятельств, которые так испоганили бедного мальчика. Гарри, скажи ей! – - Рон в бессилии повернулся к молчавшему другу.
- В ее словах есть резон, ты просто слишком упрям, чтобы это признать, - Гарри развел руками. – Я не утверждаю, что Малфой ни в чем не виновен, более того, на его месте я бы предпочел смерть, а не рабство. Но это я, а это он. Он трус, и ты знаешь это. Как и его папаша. Если бы не Нарцисса, я бы и половины показаний не дал. А Гермиона у нас просто очень добрая.
Гермиона нахмурилась, не понимая, благодарить друга или нет, слишком неоднозначен был его ответ. К тому же, ей уже надоело изо дня в день обсуждать эту тему, дело сделано, ничего не вернешь. Тем временем Рон продолжал распаляться:
- Жизнь в мире магглов! Ну и наказание! Его бы еще по голове погладили и шоколадную лягушку вручили. Да и Малфой, я уверен, найдет выход убедить Министерство вернуть его в наш мир. Это же Малфой!
- Рон, - несмотря на нежелание все это обсуждать, Гермиона не могла не возразить. – Как ты верно заметил, это же Малфой, для него жизнь без магии, без его статуса, да еще и в мире магглов хуже смерти. Я уверена, он бы предпочел Азкабан.
- Туда ему и была дорога! Если бы не ты, он бы уже гнил там со своими дружками Пожирателями в окружении милах-дементоров, - выпалил Рон.
- Если бы не я? – тихо переспросила Гермиона. – Что ты имеешь ввиду, Рональд?
- А то! Я слышал, как ты перед судом просила Кингсли не отправлять его в Азкабан! «Министр, он не заслуживает этого», - пискляво передразнил Рон.
Девушка вспыхнула и вскочила со своего места:
- Заткнись, заткнись по-хорошему! Как ты не понимаешь, он не выжил бы там! Каково это, сидеть в камере и понимать, что где-то за стеной казнят отца! Что мать далеко и даже не помнит его! Он бы умер, понимаешь?! В мире магглов у него есть шанс жить! Пусть таким же одиноким, пусть, но он справится, сможет измениться и доказать Министерству, что он достоин носить имя волшебника!
- Да пусть он сдохнет, - с тихой яростью произнес младший Уизли.
- И чем ты тогда лучше Малфоя? – стараясь сдержать слезы, прошептала Гермиона. – Как ты можешь называться гриффиндорцем после этого? Где твое сострадание, Рон? С меня хватит. Я помогла спасти человеку жизнь и не собираюсь выслушивать обвинения в свой адрес. Как-будто я совершила преступление, - всхлипнула девушка и отправилась на второй этаж.
- Гермиона, куда ты? – обеспокоено спросил Гарри, встав за ней.
- Не надо, Гарри. Я уезжаю домой. Мне нужно побыть одной, да и дом не готов к приезду родителей. Я сняла Обливиэйт, но попросила их еще немного побыть в Австралии. Пусть придут в себя и закончат все дела там, прежде, чем вернутся в Англию. Они приедут в начале июля.
- Но это через полтора месяца! Ты все успеешь, не уезжай, - Гарри повернулся к злящемуся Рону и многозначительно посмотрел на него. Тот фыркнул и отвернулся.