Хотя, может, это она мне за вчерашнее мстит? Вчера-то я над ней вдоволь поиздевался. Сейчас даже вспомнить неприятно, как я ей хамил. И уборку делать заставил. И мыться ей в тазу пришлось, а не в бадье банной.
Ладно, пусть хихикает. Будем считать, что мы в расчете.
Мы вышли на поляну, и я, прищурившись, облетел вокруг девушки, пытаясь увидеть, идут ли от нее магические потоки. И обрадованно воскликнул:
— Есть!
Магия, окружавшая Василинку, была совсем другой, нежели у ведьмы. Легкая, светлая, она переливалась на солнце всеми цветами радуги. Никаких черных пятен и темных красок, какими изобиловала аура ведьмы. На нее и смотреть-то было приятно. Так и хотелось в нее погрузиться и ею подпитаться.
Так, кажется, я не о том думаю.
— Что — есть? — заинтересовалась Василинка.
— Магия есть! Никуда она не делась, как ни странно.
А ведь действительно странно. У ведьмы же колдун всю магию выжег своим ядом. Откуда же она снова взялась? Может, она при перемещении между мирами бонусом дается? Чтоб не так страшно было новую жизнь начинать?
— У меня — магия? — округлила глаза девушка. — Это как?
— Обыкновенно. У нас много магов. Ты же ведьма, а какая ведьма без магии? Сейчас будешь учиться ею пользоваться.
А когда мы начали тренировку, я понял, что учитель я никудышный, хоть и вспоминал старательно пояснения своего преподавателя. Только дворцовый маг меня обучать начал, когда я и сам уже многое умел. Магия у меня рано пробудилась, и я к десяти годам уже и дворец поджечь умудрился, и лестницу обрушить. А уж сколько посуды перебил, экспериментируя — и не сосчитать.
Первой учительницей по бытовой магии у меня была моя няня, добрая и спокойная женщина. Объяснять она не умела, ученых слов не знала. Но обладала ментальной магией — очень редкой в нашем мире, поэтому ее и взяли во дворец. Она вкладывала мне в голову картинки, что и как я должен сделать, а я просто повторял за ней.
Но у меня-то ментальной магии не было, вот я и пытался объяснить словами то, что сам делал, не задумываясь.
Девчонка не понимала простейших вещей: как почувствовать магический поток, как увидеть магическую нить, как собрать магию в огненный шар. Пыхтела, старалась, расстраивалась, но к концу двухчасового занятия только и научилась, что слабый огонек вызывать.
Ну, хоть в темноте не споткнется, путь осветить толку хватит.
Когда я, наконец, объявил перерыв, Василинка без сил опустилась на траву, и я только теперь сообразил, что прерваться нужно было намного раньше. Занятия магией требуют большого расхода сил и концентрации внимания. А она еще и много лишних усилий делала, не понимая, чего от нее требуется. И сейчас сидела бледная, вымотанная, и я слышал, как часто бьется ее сердце.
У нее ж магическое истощение! Вот ведь. Чуть не угробил девчонку, дурак! Какой же я фамильяр после этого, раз не почувствовал, что хозяйке дурно?
Или это потому, что я ее за хозяйку воспринимать перестал, как понял, что она — не ведьма?
А вот это — плохо. Могу не почувствовать угрожающую ей опасность. Надо исправлять ситуацию. Эй, клятва, где ты там? Помогай!
Подплыл к девушке, укутал ее в магический кокон, подпитал силой. И вздохнул с облегчением, увидев, как порозовели ее щеки.
— Как ты себя чувствуешь?
— Устала, — слабо улыбнулась девушка, и я опять почувствовал легкий укол совести. — Но уже хорошо. Это ты со мной силой поделился, да?
— Да.
Я опустился рядом с ней на землю и прикрыл глаза. Рядом с ведьмой я только холод и злость чувствовал, а от Василинки шло расслабляющее тепло и сидеть возле нее было очень приятно.
— Пушистик, — неуверенно позвала девушка.
— Что? — лениво отозвался я.
— Можно, я тебя поглажу?
Погладить?! Меня?! Наследного принца?!
— Чего? — вытаращился я на нее, и она даже отшатнулась. Я, видно, сам не заметив, еще и оскалился. А зубки-то у меня ого-го!
— Нет, если нельзя, то и не надо. Чего сразу злиться-то?
Да какого принца? Давно уже об этом забыть пора. Я для нее сейчас просто игрушка. Мягкий меховой шарик. Пушистый большеглазый симпатяшка, которого так и хочется потискать.
Наверное, я к этому никогда не привыкну. Но она тут ни при чем.
И вообще, она — моя хозяйка. Госпожа она моя, демон меня забери! Я же только что клятву на помощь призывал, чтобы втолковала она мне это доступными ей методами.
Ага! А вот и клятва подоспела! Непокорность наказывается, верно? Так мне и надо, принцу самолюбивому.
— Я не злюсь. Хочешь — погладь.
И мысленно добавил: ты — хозяйка, ты можешь делать со мной все, что тебе вздумается.