И оказалась на высокой платформе, закрытой защитным, ярко освещенным, коконом. А перед нами полукругом стояли одиннадцать мужчин и настороженно на нас смотрели.
— Что за шутки, — поморщился Вартофенасий. — Мерлинд, открывай проход.
От строя отделился пожилой мужчина и внимательно осмотрел кокон.
— А где Антрон?
— Я его пока невидимостью прикрыл, — усмехнулся Вартофенасий. — Так и думал, что вы какую-нибудь пакость придумаете, недоверчивые мои. Открывай, и я вам его покажу.
Маг нахмурился, но все же сделал жест, раскрывая кокон. И снова спросил:
— Где Антрон?
— Ты сказал, почему их здесь собрал? — вопросом на вопрос ответил Вартофенасий.
Маг качнул головой:
— Нет. Ты ж просил не говорить.
— Замечательно!
Мы шагнули с платформы портала на пол и Вартофенасий, снова усмехнувшись, громко спросил:
— Знаете ли вы, многоуважаемые маги, почему вас здесь собрали?
Тишина была ему ответом. Маги Ковена смотрели на него недоверчиво и хмуро и его довольства не разделяли.
— Сегодня у нас большая радость, — продолжил опальный маг. — Я привел к вам того, в чьей смерти вы были уверены. Но вы ошибались. Антрон эр Ландэр Ландрийский жив!
И, сняв с Антрона невидимость, шагнул в сторону, чтобы все рассмотрели того во всей его монстроидной красе.
Маги ахнули и отшатнулись.
— Монстроид! — завопил какой-то особо нервный юноша, и я поняла, что сейчас Антрона будут убивать.
И, кинувшись к распушившемуся фамильяру, готовящемуся дорого продать свою жизнь, заслонила его собой.
— Стойте! Он — не монстроид, он — человек! Человек!
— Ведьма, отойди от него! — заорал седой маг. — Он же тебя загрызет, дура!
— Не трогайте его! — я тоже закричала во все горло, да еще и усиливающее звук заклинание использовала, после чего голос мой заглушил весь шум в зале, а с потолка посыпалась штукатурка. — Он — человек! Его ведьма в тело монстроида призвала! Заклинанием призыва!
В зале внезапно стало очень тихо. И в этой тишине послышался торжествующий голос Вартофенасия:
— Я же говорил, что это возможно. Вот вам живое доказательство.
Маги переглянулись и, кажется, мысленно переговорили. Потом вперед выступил один из одиннадцати и почти спокойно спросил:
— Почему ты решила, что он — человек?
— Потому что… — мой голос опять загулял между колоннами, маг поморщился, и я, спохватившись, сняла заклинание. — Потому что он сам мне это сказал. Он умеет говорить, он очень умный, он… У него имя есть. Его зовут Антрон эр Ландэр Ландрийский.
— Что?! — глаза у колдуна стали ничуть не меньше, чем у Пушистика, а в зале внезапно поднялся галдеж, который стих сразу, как только маг вскинул руку.
Видимо, он у них каким-то начальником был, раз его так слушались.
— Антрон эр Ландэр Ландрийский, — растеряно повторила я, не поняв, почему имя Пушистика такой переполох подняло. Вартофенасий его уже называл. Не поверили ему, что ли? Или пропустили мимо ушей, испугавшись монстроида?
А Пушистик внезапно выплыл из-за моей спины и в полной тишине произнес, обращаясь к стоявшему передо мной магу:
— Верховный маг, она говорит правду. Я — сын Ландрийского короля Ландэра, принц Антрон.
— Принц? — выдохнула я. — Ты — принц?
— Прости, Василинка, что не сказал, но…
— Он врет! — внезапно раздался крик из зала. — Принц мертв, мы его похоронили!
— Вы похоронили мое тело, — встопорщился Пушистик… ой, его высочество. — А душу мою ведьма призвала в тело монстроида. И целый год я в нем провел, демоны вас забери! Целый год! А сейчас, вместо того чтобы думать, как мне помочь, вы меня убить второй раз собираетесь. Что вам нужно, чтобы вы поверили?
Пушистик повернулся к одному из молодых магов:
— Валенрий, хочешь, расскажу, как мы с тобой с урока мэтра Лионтера сбежали только для того, чтобы с твоей тогдашней пассией повидаться, а потом сказали ему, что ты заболел, а я тебя к лекарю водил?
Маг покраснел и отвел глаза от сурово взглянувшего на него пожилого колдуна.
— А вам, мэтр, напомнить, как вы ругались после того, как вам кто-то в карман лягушку наколдовал? Это ведь я был. Отомстить вам за неуд по магии пространств решил. Но вы правы были, мэтр. Я действительно остолоп и лентяй, как вы тогда сказали. Это меня и сгубило. Сидя в плену у ведьмы, я не один раз думал, что учиться нужно было лучше, тогда бы и не попал в такую мерзкую ситуацию. А вы, Мерлинд, — повернулся Пушистик к внимательно смотрящему на него магу, и в голосе его появилась горечь. — Вы, мой дворцовый маг, неужели вы не видите, что моя душа не принадлежит этому телу? Вы, который учил меня различать души всего живого?