– Голубовича к телефону, – звонит зам. главного инженера Райков.
– Его нет.
– А где он?
– На панели. Дорогу чистит.
– А Сидоренко есть?
– На панели.
– И Рубинштейн тоже там?
– Да.
После этого позвонили еще человек пять. Другие телефоны в отделе тоже звонили непрерывно. Надо сказать, что после этого долго нас не посылали на хозяйственные работы.
Уволился Саша Панков, у него жена и двое детей. Он нашел гораздо лучше оплачиваемую работу. Мне стало еще труднее. Стал подумывать об увольнении и я.
И вот однажды я случайно встретил А.В. Карпова. Когда я был студентом, он был начинающим ассистентом на кафедре «Автомобили» БПИ. Мы подружились еще тогда. Карпов сказал, что у них есть новый интересный проект и ему нужен конструктор. Он рассказал о проекте. Я заинтересовался. И в июле 1967 года я перешел на работу в Проблемную лабораторию автомобилей БПИ. Там я долго продержался. До 1991 года.
А завод я часто вспоминаю. Я многому там научился, в том числе работать в команде, разговаривать с людьми разных рангов: с рабочим и с большим начальником Хороший был завод. И инженеры там работали толковые. А система была дурная.
Проблемная лаборатория автомобилей
Главными направлениями работ лаборатории были совершенствование методов расчета и увеличение работоспособности и долговечности основных деталей трансмиссий автомобилей (зубчатые колеса, валы и подшипники).
Проводились многочисленные дорожные испытания разных машин в разных условиях эксплуатации, накапливалась статистика. Испытания велись в городе и на загородной дорог, на асфальте, булыжнике, на лесной и проселочной дороге, в различных погодных условиях, на мокрой дороге, на снегу. Карьерные самосвалы испытывались в условиях реальной эксплуатации: на криворожских карьерах и угольных разрезах Нюренгри.
Кроме того, строились стенды и выполнялись стендовые испытания. Велось математическое моделирование динамических и случайных процессов в системе двигатель-трансмиссия- подвеска-дорога.
Проект, в котором Карпов предложил мне участвовать, состоял в том, чтобы на трактор МТЗ-50 установить в трансмиссию гидротрансформатор. Это была непростая конструкция. Стандартный корпус сцепления нужно было заменить новым, вмещающим в себя сцепление и гидротрансформатор, Отдельный масляный насос обеспечивал подпитку трансформатора.
Я еще в студенческие времена серьезно занимался гидромеханическими коробками передач и был в курсе дела. Мы спроектировали эту систему. Чугунный корпус проектировал я лично — у меня был заводской опыт проектирования чугунных и алюминиевых отливок. Эта работа выполнялась по договору с МТЗ. Я с чертежом корпуса поехал на тракторный к технологам. Они посмотрели чертежи и отвели меня к модельщику. Модельщики — рабочая аристократия, они прекрасно читают чертежи, работают по дереву и металлу, мастера на все руки. И у них очень высокая зарплата. На инженеров они смотрят сверху вниз — вас много, а я один. Я оставил ему чертеж. Он предложил зайти завтра. Назавтра мы сели, стали обсуждать деталь. Он показал мне место, где, по его мнению, в чертеже ошибка, я показал ему другую проекцию этого места с разрезом и убедил, что ошибки мет. Он пообещал за неделю сделать деревянную модель и стержневой ящик. Через неделю я пришел смотреть и нашел в модели ошибку - один маленький фланец он сделал не справа, а слева зеркально. Он кинулся рассматривать чертеж, и я оказался прав.
По этой модели в чугунолитейном цехе МТЗ отлили четыре заготовки. Все получилось отлично.
Потом сделали все детали, собрали, установили на трактор, и он поехал. Потом проводили полевые испытания, исследование динамических нагрузок и еще много кой-чего. Спроектировали, изготовили и построили стенд в стендовом зале 3 корпуса.
У нас сложилась группа: Александр Владимирович Карпов, Иосиф Иосифович Лепешко и я. Позже к нам примкнул Аркадий Павлович Бомбешко. У каждого был свой опыт и круг знаний. Мы хорошо понимали и дополняли друг друга. Вместе много лет работали над разными проектами.
И.С. Цитович чувствовал веяние времени. Он считал, что для инженерных расчетов нужно использовать вычислительную технику. Он говорил, что легче инженера научить программированию, чем профессионального программиста инженерному пониманию поставленной задачи. В лаборатории было несколько аналоговых машин (АВМ) для моделирования динамических процессов. Мне была поставлена реальная задача по моделировании нагрузки в трансмиссии МАЗ-500 при трогании с места. Изучив литературу по моделированию, а начал работать. Меня консультировали Леонид Александрович Молибошко и Николай Львович Островерхов. Островерхов — человек с потрясающим пониманием математики, буквально на интуитивном уровне. Я многому от него научился. Машины у нас были ламповые с рабочим диапазоном +-100 вольт. Техническим обслуживанием АВМ занимался лаборант Николай Самойлович Вилков, электроник старой школы, военный пенсионер, подполковник войск связи, ветеран войны. О нем я напишу позже.