Она вдруг перестала сопротивляться, ее синие глаза расширились, милое личико из алого сделалось белым. Без предупреждения Люсьен перекинул ее через плечо. Пронзительный вопль девушки потонул в похотливых криках окружающих. Люсьен, подобно варвару, понес ее в свою личную комнату для наблюдений, скрытую за горящими глазами дракона.
Его широкие плечи под ее животом казались твердыми, как железо, и от всего его тела исходил гневный жар, как от печки. Люди аплодировали Люсьену Найту, полагая, что он выбрал ее с единственной целью. Элис была в ужасе, потому что они, по-видимому, были правы.
Ее протесты, угрозы и мольбы были тщетны, их заглушала пульсирующая музыка и барабаны. Когда ей удалось высвободить руки, она стала молотить его по спине, но это не возымело ни малейшего эффекта. Охваченная бешеным стремлением освободиться, Элис даже попробовала вырвать у него клок волнистых черных волос, но в результате он всего лишь добродушно шлепнул ее по заду.
— Как вы смеете? — ахнула она, тело у нее напряглось, глаза защипало, хотя от шлепка скорее пострадала ее гордость, чем тело.
— Перестаньте терзать мои волосы, иначе в следующий раз я стукну вас по голой заднице.
От такой непристойно грубой угрозы Элис пришла в ярость! Тому, кто вроде бы говорит на семи языках, не следовало употреблять такие вульгарные выражения! Никогда в жизни она не была так возмущена. Элис чувствовала себя беспомощной, и это было невыносимо — точнее, он был невыносим. Ах как жаль, что ее брата уже нет в живых! Филипп всадил бы в него пулю, если бы увидел это; сначала Кейро, а теперь она!
Между тем Люсьен направлялся к огромному дракону-статуе, и Элис на время прекратила борьбу, поняв, что физически он намного сильнее ее и что лучше ей поберечь свои силы, пока они не пришли туда, куда ее несут. Ей понадобится весь ее ум, если она не хочет, чтобы этот дьявол взял ее силой.
Сторож в длинном черном плаще открыл перед Люсьеном дверь, находившуюся под локтем дракона. Люсьен вошел, дверь закрылась за ним, и оглушительная музыка и голоса теперь слышались приглушенно. Элис уперлась руками в изгиб его поясницы и попыталась повернуться, чтобы видеть то, что происходило впереди.
— Куда вы меня несете? — дрожащим голосом спросила она.
— А вы хотите это узнать? — ответил он противным голосом.
Она заморгала от этого насмешливого тона, притиснутая к его крепкому телу, в то время как Люсьен начал подниматься по узкой витой лестнице, высеченной в камне. Он не знал усталости. Наверху лестницы очередной сторож открыл перед ним еще одну дверь. С Элис, все так же висящей у него на плече в весьма непристойной позе, Люсьен вошел в маленькую комнатку с куполом. В комнатке было сумрачно и очень жарко. Там стояли кушетка и деревянный стол с двумя креслами; в помещении было два овальных окна из красного витражного стекла, выходивших на Грот и большой бассейн. Поняв, что они находятся внутри драконьего черепа, Элис встрепенулась.
Люсьен наклонился и поставил ее на пол.
— Не двигайтесь!
Приказ не возымел действия. Она уже двигалась, инстинктивно пятясь от него, как от дикого хищного зверя. Он сунул руку под рубашку и вытащил пистолет, который хладнокровно нацелил ей между глаз.
— Я сказал — не двигайтесь, дорогая. Элис замерла на месте, в изумлении глядя на ствол пистолета. Внутри у нее все сжалось от ужаса.
— Отдайте ваше оружие.
— Что? — прошептала она, и ее потрясенный взгляд метнулся с дула пистолета на его безжалостное красивое лицо. Мрачный красный отсвет от витражных глаз дракона омывал гармонические очертания его щек и лба, обрисовывал резкие углы величественного носа и решительный квадратный подбородок. Его соболиные волосы, спряденные из шелковых теней, были чернее, чем ночь в преисподней. Его серебристые глаза блестели, как у дикаря, когда он подошел к ней.
— Вы не собираетесь идти мне навстречу, не так ли? — проговорил он, и в его бархатном голосе прозвучала угроза. — Прекрасно, дорогая. Если вы предпочитаете, чтобы я вас обыскал, я охотно сделаю это. Снимите сутану.
— Милорд!
Он сделал жест пистолетом.
— Снимите.
Она посмотрела в его стальные глаза и мгновенно решила, что не стоит спорить с безумцем, у которого в руках пистолет. Дрожащими пальцами Элис развязала прочную веревку-пояс, потом сняла сутану через голову. Под ней было скромное хлопчатобумажное платье, в которое она переоделась, прежде чем выйти из своей спальни.
Люсьен медленно изучал ее обжигающим взглядом.
— Бросьте сутану на пол. Она подчинилась.
— Положите руки за голову.
— Прошу вас… вы ошибаетесь…
Но он прищурился и предостерегающе посмотрел на нее, и Элис замолчала и быстро сплела пальцы на затылке. Он сунул пистолет в потайную кожаную кобуру под плащом и подошел к ней, твердо положив руки ей на талию. Потом похлопал девушку по бокам, обошел вокруг и принялся обыскивать каждый дюйм ее тела своими безумными, неумолимыми руками. Слабо вскрикнув, она попыталась увернуться от его прикосновений, но он схватил ее за запястья и опять завел ей руки за голову.
— Лучше бы вы помогли мне, mademoiselle.
— Это нелепо! У меня нет оружия! — возразила она, полыхая румянцем.
— Успокойтесь и стойте смирно, иначе я сорву с вас всю одежду, причем сделаю это с великим удовольствием.
Она чуть не задохнулась. Господи, во что она влипла? Зачем не осталась в своей комнате! Элис прикусила язык и изо всех сил постаралась не вздрагивать и не корчиться, пока его крупные руки блуждали по ее телу, обыскивая.
— Вы очень соблазнительны, знаете ли, — сказал он мелодичным голосом, — но я несколько обижен тем, что ко мне прислали такую дилетантку. Или они хотели, чтобы вас убили?
— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.
— Ну конечно, вы не понимаете! Милочка, вам лучше побыстрее обдумать, как вы хотите сыграть вашу партию, потому что я знаю таких, как вы, слишком хорошо. Я знаю, зачем вас послали — лечь со мной, а потом заколоть меня во сне.
Услышав такое, Элис разинула рот.
— И все же… — его губы приблизились к ее уху, а руки медленно скользили по животу, — я почти уверен, что с вами оно того стоит. — Он приподнял ладонями ее груди. Слабо вскрикнув, Элис отшатнулась и уперлась в его торс, твердый, как стена; сердце у нее билось от смятения, волнения и страха.
Тело ее напряглось, отчего груди еще полнее наполнили его ладони, но дыхание застряло у нее в горле. Она не могла говорить, она могла только чувствовать, как жар его рук проникает сквозь тонкую ткань платья, зажигая непонятные силы в ее крови. Его сильные руки обнимали ее, и она чувствовала каждый дюйм его стройного мощного тела, прижатого к ней, — угловатые выступы его колен терлись о ее ноги сзади, сильные бедра прижимались к ягодицам, скульптурная плоскость живота — к спине, и голова ее упиралась в его мускулистый торс.
— Какая жалость, — прошептал он. — Мы так подходим друг другу.
Смущенный трепет пробежал по ее телу при этих словах; но он пошевелился и снова стал ее обыскивать.
— Что вы делаете? — с трудом проговорила она срывающимся голосом, когда он пригнулся к ее правому бедру и рука его скользнула ей под юбку.
— Ничего особенного. — Неторопливо и с удовольствием Люсьен провел рукой по ее ноге, обтянутой чулком, и, сунув палец под подвязку, обвел им вокруг ее ноги.
Предательская дрожь охватила девушку. Шипящее тепло побежало по нижней части тела, и она вспыхнула от унижения.
— Как вас зовут? — пробормотал он, легко погладив ее под коленкой.
Голова у Элис кружилась. Она хотела солгать или оказать сопротивление, но думала только о его руках, шарящих по ее телу. Пылающая кожа вдруг стала до безумия чувствительной к каждому его прикосновению. Унизительно, когда твое тело так реагирует на этого дьявола! Задрожав, она невольно отпрянула, возбужденная и возмущенная, а он продолжал свое дело.
— Ваше имя, дорогуша?
— Элис, — ответила она сквозь стиснутые зубы. — Уберите руки!