Эйнсли взглянула туда, куда указывала Мораг, и сердце у нее в груди подпрыгнуло от счастья и надежды — она увидела, что Гейбл находится всего в нескольких ярдах от них. Но когда Эйнсли заметила, что к Гейблу крадучись подбирается лорд Фрейзер, вся ее радость мгновенно улетучилась. Сомнений в намерениях врага не было — весь его облик дышал ненавистью. Внезапно Эйнсли почувствовала, что мысль о том, чтобы спасти Мораг и малыша, отходит на второй план. Теперь ею овладело лишь одно стремление — добраться до Гейбла прежде, чем они с Фрейзером скрестят мечи, и попытаться хоть как-то помочь ему.
Увидев приближающихся к нему Фрейзера и Макфиба, Гейбл недовольно нахмурился. Было видно, что оба его недавних союзника в ярости, догадаться о причинах которой рыцарю не составило труда. Они явно были недовольны тем, как много Макнейрнов он взял под свою защиту. А уж то, что все четверо братьев Эйнсли теперь оказались на стороне Гейбла, окончательно переполнило чашу терпения его непокорных союзников. Было ясно, что открытого столкновения не избежать. И этот момент, похоже, настал.
Гейбл почувствовал, как в нем вскипает раздражение. Мало того что он затратил массу времени на охрану беззащитных Макнейрнов, теперь еще придется выяснять отношения с этими наглецами Фрейзером и Макфибом. И все это вместо того, чтобы искать Эйнсли! Еще недавно его поискам мешали вспыхивавшие то здесь, то там стычки. Теперь же, когда обстановка стала спокойнее и Гейбл уже собирался послать своих людей разыскивать девушку, явился Фрейзер, чтобы ему помешать. Только сейчас рыцарь понял, как глубоко он ненавидит этого человека.
Вот с Макфибами ему куда легче ладить, с удивлением подумал Гейбл. И хотя лорд Макфиб всего лишь грубый, неотесанный мужлан, у которого весьма своеобразные — довольно кровожадные — представления о том, как надо вести бой и обращаться с противником, у него тем не менее есть и твердые понятия о том, что хорошо, а что дурно. Более того, этот человек не изменит своего мнения кому-нибудь в угоду или для достижения собственных целей. Фрейзер же, будучи полной противоположностью Макфибу, вызывал раздражение Гейбла своим двуличием и склонностью к интригам. Из этих двух рыцарю, без сомнения, был милее Макфиб. Хотя неотесанный шотландец по-прежнему полагал, что единственный способ положить конец непокорству Макнейрнов — это перебить их всех, он тем не менее согласился, хотя и очень неохотно, пощадить женщин и девочек. В некоторых случаях он проявлял даже большее милосердие — например, собственноручно передал Гейблу мальчика из клана Макнейрнов, проворчав что-то вроде того, что его меч не поднимается на ребенка.
Теперь же Макфиб стоял рядом с Фрейзером, и, судя по всему, стоял прочно. Шлем и густые волосы, в беспорядке падавшие ему на лоб, почти полностью скрывали лицо, а то, что представало взору, было покрыто грязью и кровью. Он внимательно и холодно смотрел на Гейбла, и приходилось только догадываться, на что направлено это внимание. В данный момент рыцаря интересовали два момента — что намерен делать Фрейзер и перейдет ли Макфиб, который с самого начала выказал себя человеком неуступчивым и крайне несговорчивым, к открытому неповиновению?
— Какую игру ты ведешь, де Амальвилль? — требовательно обратился к Гейблу Фрейзер, бросая полный ненависти взгляд на братьев Эйнсли.
— Никакой.
— Неужели? Мне сдается, что мы прибыли сюда, чтобы сокрушить Макнейрнов, а вместо этого ты прижимаешь их к груди, как дорогих родичей!
— По-моему, я не так уж крепко их прижимаю, — спокойно возразил Гейбл и заметил, как побагровел от гнева Фрейзер. — Я просто выполняю приказ короля — сохранить жизнь как можно большему числу Макнейрнов.
Увидев, что Джастис и Майкл молча подошли к нему и встали по бокам, Гейбл слегка расслабился.
— Король хотел видеть мертвым не только Дуггана Макнейрна, но и весь его выводок!
— Нет, ему была нужна только голова непокорного лэрда. Должно быть, король полагал — так же как и я, — что негоже, когда вина отцов падает на детей.
Эти молодые люди изъявили готовность присягнуть на верность нашему королю и уже поклялись в верности мне. Я считаю, что сильный живой союзник стоит гораздо больше, чем мертвый враг.
— Молодым Макнейрнам можно доверять не больше, чем их отцу, — категорически заявил Фрейзер.
— Не думаю. Я уже дал понять этим молодым людям, что располагаю достаточной силой и умением, чтобы наказать любого, кто вздумает меня предать. Если они последуют по стопам отца, я поступлю с ними так же, как поступил с ним. — Он бросил быстрый взгляд на зловещий трофей, красующийся на стене замка. — Ну или почти так же. По крайней мере я бы доставил их тела к королю единым целым, а там уж он волен был поступить с ними, как пожелал бы. Но пока у меня нет оснований сомневаться в преданности сыновей Макнейрна.
— Если тебе не хватает смелости выполнить волю короля, я сам смогу сделать это! — проревел Фрейзер, выхватывая меч и подступая к братьям.
Молодые люди мгновенно потянулись к своим мечам, но, наткнувшись на пустые ножны, чертыхнулись. Однако Фрейзер сумел сделать лишь один шаг — путь ему преградили скрещенные мечи Гейбла, Джастиса и Майкла. Макфиб с минуту наблюдал за этой сценой, а потом молча отступил от непокорного Фрейзера.
— Трус! — заорал Фрейзер, но его недавний союзник лишь пожал плечами.
— Я не принадлежу к числу любимчиков короля, — спокойно произнес Макфиб. — Если я обнажу меч против норманна, то навлеку на себя еще больший гнев монарха. И хотя я не согласен с тем, что сэр де Амальвилль проявляет такое милосердие по отношению к врагам, я поклялся ему в верности и не могу нарушить свое слово. Так что разбирайтесь сами.
— Но тебе придется жить рядом с этими ублюдками. Неужели тебе понравится иметь у себя под боком кого-нибудь из Макнейрнов, да еще сыновей самого Дуггана?
— Это уж мое дело. От разрушенного замка, который никто не охраняет, я тоже ничего не выиграю.
Фрейзер снова обернулся к Гейблу, и тот насмешливо спросил:
— Ты все еще намерен сразиться со мной?
— Эти молодые люди так же виноваты, как и их отец. Если они останутся в живых, мира на нашей земле не будет. Я требую, чтобы ты наказал их. Если ты этого не сделаешь, значит, ты такой же предатель, как и они!
Заметив, что Джастис и Майкл собираются наброситься на Фрейзера, Гейбл знаком остановил их. Дело кузенов — защищать его сзади и оберегать от предательства, а с Фрейзером он сам справится. На этот раз Гейбл был уверен, что без боя не обойтись. Оскорбления, подобные тому, которые только что бросил ему в лицо Фрейзер, нельзя оставлять безнаказанными. Вряд ли можно надеяться на то, что тот извинится. И все же Гейблу хотелось уладить дело без кровопролития.
— Ты только что обвинил меня в трусости и предательстве, — холодно произнес рыцарь, не сводя глаз с Фрейзера. — Ты начал меня оскорблять, когда гостил у меня в Бельфлере, и с тех пор не можешь остановиться. Я требую, чтобы ты извинился, иначе я буду вынужден обнажить меч и положить конец твоим выпадам раз и навсегда.
— Мне извиняться? Но за что? Тогда в Бельфлере я только пытался убить эту девчонку Макнейрн, вот и все. Никакого преступления в этом нет. И от своих слов я не отказываюсь. — Он занял воинственную позу и с вызовом посмотрел на Гейбла. — Докажи, чего ты стоишь, норманн! Докажи, что способен на что-нибудь, кроме сладкоголосой трескотни и сомнительных союзов с изменниками и предателями!
— Своими речами ты сам вырыл себе могилу, Фрейзер.
Гейбл еще не успел договорить, как Фрейзер бросился на него. В тишине зала клацнули мечи. Даже не видя молодых Макнейрнов, рыцарь чувствовал, как они напряжены. Братья понимали, что в этом поединке норманн сражается не только за свою честь, но и за их жизни. Если Фрейзер одержит верх над Гейблом, ему не составит труда перебить весь клан Макнейрнов. При таком исходе дела Макфиб явно встанет на сторону своего союзника. Пообещав Макнейрнам, что они будут в безопасности под его защитой, Гейбл не имеет права отступить и позволить Фрейзеру лишить невинных людей его покровительства.