— Как себя чувствуешь? — странное проявление заботы, однако. Сначала ловят людей на улицах, вкалывают им какую-то дрянь, а потом спрашивают, как здоровье? Это вся для того, чтобы войти в доверие? Нарик ведь понимает, что раз им интересуются, значит, он кому-то еще нужен.
— Слышь, доктор, опять ты свой балаган начинаешь? — нетерпеливо фыркнул амбал. — Давай хоть сейчас без этого, а? Дай ему вкусняшку и закончим! Сейчас Батон приедет, а ты знаешь, что он такого не любит!
— Да? — козлобородый удивленно поднял бровь. Затем разочарованно цыкнул, почесал затылок и наконец, вытащил из кармана шприц, наполненный чем-то прозрачным.
— Бери! — он протянул его мне. — Это лекарство. Не бойся, станет хорошо.
Они говорили так, будто большие дяди дают маленькому недоверчивому мальчику леденец. Ей богу, я едва сдержался.
— А деньги? — заикнувшись, спросил я.
— Да не нужно! — широко улыбнулись оба, а амбал еще и добавил. — За счет заведения.
Глаза у обоих аж светились — прекрасно понимали, что таким образом ломают судьбу человеку. И наверняка, делали это не в первый раз.
— Спасибо! — поблагодарил я и хотел уже было уйти, но меня окликнул Шкет.
— Э-э-, брат. Куда ты собрался? Вон, туда иди! — он указал на кровати за ширмами.
— А можно я дома лучше? — неуверенно произнес я, вжав голову в плечи и вздрогнув, для убедительности. Заметил, что у охранявшего дверь нарика, из-под ремня торчала рукоять ножа.
— Зачем дома? Здесь же лучше! — улыбнулся доктор. — Мы поможем, мы же не звери, в самом-то деле. Отдохнешь, кайфы получишь. А потом и о деле поговорим, ну?
Они нависли надо мной, словно санитары из психушки. На мордах застыли хищные полуулыбки, но это все фикция. Будь на моем месте реальный пацан семнадцати лет, он бы либо струхнул и наломал бы дров и скорее всего, не вышел бы из подвала, или наоборот, под давлением прогнулся — ширнулся, а дальше его судьба незавидна.
Я, конечно, обо всем этом знаю мало, но мое видение ситуации было именно таким. Детали и то, как оно там обстоит на самом деле, меня совершенно не волновало. И все же было сложно поверить, что это дерьмо происходит здесь и сейчас! В американских фильмах тех лет — это нормально, а тут прямо под носом…
Все было очевидно — укололи бы меня, оставили тут. Я бы сутки валялся в наркотическом угаре и смотрел веселые мультики. А потом началась бы ломка, я попросил бы еще и дальше началось бы самое интересное. Ничего бы мне не дали, а потребовали бы денег. Если таковых не оказывалось, то в принудительном порядке предложили бы отработать, а как именно — даже знать не хочу. Это привело бы к тому, что уже через несколько месяцев от человека осталась одна оболочка. Я много раз слышал, что наркоманы, подсевшие на какое-то самопальное дерьмо, гниют заживо. Фу! Дерьмо одно вокруг, аж до тошноты. И этот сладковатый запах, он раздражал и выворачивал.
Я спешно соображал, что делать. Вырваться отсюда силой не выйдет, с амбалом мне точно не справится, слишком крупный. Да и остальные стоять не будут, факт.
Я кивнул и развернувшись, медленно побрел к ширмам.
— Эй, Шиша… Тащи свою задницу сюда, поможешь Алеше! — крикнул доктор.
Вдруг в массивную дверь громко постучали. Стук был условный.
— Амбал, мля… Сюда иди, Батон приехал! — с той стороны донесся раздраженный голос Хорька. — Дуй сюда и Доктора захвати!
Про меня тут же все забыли, забегали, засуетились.
А я, бочком, бочком незаметно отошел к ширмам. В своей светлой рубашке, на фоне ширмы я был практически незаметен. Освещение в подвале в основном было тусклое, где-то ярче, а где-то наоборот.
Так же я заметил, что по периметру, почти под самым потолком располагаются узкие смотровые окошки, с обратной стороны закрытые решетками из ржавой арматуры.
Пока Доктор, амбал и остальные шустрили, готовясь встречать какого-то Батона, я выжидал. И когда наконец-то пришло время и входная дверь открылась, внутрь вошел Хорек, еще какой-то хрен в спортивных трениках, а с ними… Твою мать, Камыш!
Да, точно. Это был Серега Камышин. Само собой, еще молодой, совсем не такой, какого я знал из прошлой жизни. Но лицо уже жесткое, взгляд холодный и внимательный. Он остановился в проходе и молча осматривал подвальное помещение…
— Как же ты, мразь, до такого опустился? — с ненавистью подумал я, глядя на бывшего напарника. — Занимался таким дерьмом⁈ Неудивительно, что он неразговорчивый был, о таком лучше помалкивать. Интересно, что же произошло? Неужели Камыш вернулся к нормальной жизни после того, как Монгола посадили?
Черт, даже не верилось, что человек, с которым я откатал шесть лет, в молодости крутился с бандитами и крышевал наркоманов. Неужели, он и есть та самая крыша, что прикрывает этот наркопритон? Как они его назвали, Батон?