– Пугаешь меня.
– Ничего страшного. Приезжайте, поговорим.
И этот человек упрекал меня словами «прекращай чудесить»! Что мне сказать Виктору? Нет, лучше ничего не говорить, сама не больше него знаю. На месте будем разбираться, по обстановке.
Как только вошли, я сразу заметила чужую сумку с чужими вещами. Виктор, конечно же, не обратил внимания, помчался вперёд, заглядывать везде, отыскивать Венечку.
– Туда нельзя, там дядя спит! – Крикнула ему Маша.
Виктора на месте обездвижило. Лучше б я его предупредила.
– Что за дядя, Машенька?
– Дядя Игорь, мамочка, он вместе с папой приехал. Пап! Смотри какой у меня бэби-мальчик! Он писает, гляди!
– Угу, сейчас разберёмся. – Немного невпопад ответил Виктор. – Лис! Ты где?
– Тише, папа, дядя спит!
– Плевать на дядю, где папа твой?
– Он пошёл бельё покупать.
– А! Чёрт. Здесь же шёлковое.
– Ой, и я не догадалась!
– Нельзя плевать на дядю, и нельзя говорить «чёрт»! При ребёнке папа не разрешает!
– Так, ладно. – Виктор стремительно направился к двери и вышел из номера. А я заглянула туда, где спит «дядя Игорь». «Мальчик постарше» оказался незнакомым мужчиной лет тридцати пяти. Некрасивый блондин с глубокими залысинами и воспалённым от бритья лицом. Переборола неловкость, подошла, тряхнула его за плечо.
– Извините, а вы кто?
Он открыл глаза моментально. Не спал? Приподнялся на локте, а другую руку мне подал:
– Панков, Игорь Дмитриевич. Ка.Эм.Эн., мануальный терапевт. А вы?
– Я Наталья, супруга Венечки.
– Очень приятно.
– А вы, простите, с ним в каких отношениях?
– В хороших.
– Угу, в хороших, значит?
– Ну, разумеется, раз уж я здесь по его просьбе. Наталья, вы меня извините, я, в отличие от Вениамин Аркадича, сова, а из Москвы мы выехали очень рано. Я, если не высплюсь, плохо соображаю и не могу работать.
– Простите, пожалуйста, отдыхайте.
Бросила Маше на ходу какое-то дежурное приказание, вроде того, чтобы не шумела, Софию слушалась, и побежала Виктора догонять.
Застала их в холле, перед главным входом. Стоят на самой дороге, мешаются людям, никого вокруг не замечают. И меня не заметили. В каждой, ничего не значащей фразе, так и слышится «ты нужен мне», «люблю тебя», «не могу без тебя». Ни объятий, ни прикосновений, просто стоят и смотрят глаза в глаза.
– Нормальное хоть?
– Да, ничего.
– Подойдёт тебе?
– Угу, сойдёт.
– Извини, не додумались. Не ждали тебя.
– Не ждали, а встречать поехали.
– Отец твой в последний момент информацию слил.
– Всё ясно с вами.
Наконец Виктор, не протянул даже, а перевернул слегка руку ладонью вверх, и Венечка ухватился за неё. Я поняла, что это сделано чисто автоматически: они продолжают обсуждать какую-то ерунду, обнимают друг друга глазами, и не сознают, что держатся за руки. Им не нужна физическая близость, они и так слишком близки. Нет. Нужна. Нужна, как живительная влага. Каждый из них просто жаждет раствориться в другом. Что за преграда не пускает, не пойму. Глядя на это долгожданное свиданье, я одновременно и счастье, и мученье испытала. Захотелось броситься к ним, столкнуть изо всей силы, прижать друг ко другу, приблизить до упора. Что я и сделала.
– Обнимитесь же, дурни! Что вы стоите столбами! Смотреть больно!
– Наташенька! Девочка моя, здравствуй!
– Здравствуй, Венечка!
Поцеловались с ним, а потом и все втроём. Как это мы одни умеем. Своим фирменным «тройным» поцелуем. Теперь уже и я попала в их силовое поле, и мне безразличны стали окружающие. И время остановилось. Пять минут целовались, две, или десять, не знаю. Первым очнулся Венечка.
– Пойдёмте, посидим где-нибудь, в кафе, что ли, поговорить надо.
Встречное предложение внёс Виктор, но он только мои мысли озвучил:
– Пойдёмте лучше где-нибудь полежим.
– Давайте! – Выпалила я. – А где? У нас там полна коробочка.
– Спокойно, ребятки. Стоим здесь, смотрим и восхищаемся, как папа Витя легко и изящно решает насущные проблемы семьи. – Мы захихикали, а Виктор принял чрезвычайно бравый вид и отправился девицам на ресепшене баки заколачивать. Минут через несколько он продемонстрировал нам карточку-ключ, удерживая её между средним и указательным пальцами. – Что скажете?
Мы с Венечкой рассыпались в шуточных комплиментах.
– Давайте, всё-таки, в кафе, – попытался уйти на попятный Венечка, – действительно серьёзный разговор есть.
– Меньше слов, больше дела! – Парировал Виктор.
А я, только глупенько хихикала от восторга, крепко удерживая Венечку за талию. Виктор подхватил с другой стороны, и так мы в лифт его буквально на руках внесли. И там же, в лифте, не утерпев до номера, завозились, как подростки. Самые обильные ласки на Венечкину долю пришлись. Мы оба на него как напёрли! Он что-то там попискивал, увещевая, но это уже никому не интересно было.