— Миледи Вероника… — чуть склонил голову Фредерик. — Я рад вас видеть, но, честно говоря…
— Могу я поговорить с вами наедине, ваше величество?
— Прошу, — насмешливо откликнулся император, и мы прошли в соседнюю приемную.
— Вы заверили меня в том, что я буду издавать газету и журнал. Что это дело важное не только для меня, но и для всей страны. И даже — я себе льстила, я понимаю-для вас… Однако…
— Вероника, — мягко перебил меня Фредерик. — А вы не допускаете мысли, что я просто-напросто… забыл?
Вот тут мне стало стыдно. Кровь бросилась в лицо.
— Простите, — тихо сказала я. — Просто мы в поместье — как на осадном положении. И не ясно ничего…
— Как вам девчонка-журналистка?
— Она… Пишет хорошо, связана с журналистами. Толковая, дерзкая. Я довольна.
— Я предупредил ее, что если она вызовет мое неудовольствие — год рудников или огромный штраф с публичной поркой помогут ей лояльнее относиться к Империи и членам Императорской фамилии
— Зачем же было вызывать стойкое отвращение к тому предмету, который она будет изображать в статьях?
— Это будет ее наказание.
— Нет, — скривилась я. — Наказание — отдельно, работа на правительство — отдельно.
— Вам виднее. Но личную присягу мне она уже принесла. То есть навредить вам она не сможет.
— Это жестоко.
— Нет. Жестоко было бы отправить ее на рудники. Куда это милое дитя после допроса в Уголовной полиции должно было попасть, — отрезал Фредерик. — А это все… Не очень приятно. Но не больше.
— И как мне теперь с ней сотрудничать? — растерялась я.
— Пусть лучше она думает о том, чем может быть полезной вам, — пожал плечами император. Кстати, у нее прекрасные способности по чтению разума. И Милфорд хотел привлечь ее к сотрудничеству с контрразведкой.
— Пожалуйста, — посмотрела я в глаза императора. — Оставьте девочку в покое! Не надо втягивать ее в игры спецслужб. Я вас прошу.
— Договорись.
— Спасибо, Фредерик.
— Теперь, что касается важных вещей…
Я посмотрела на него с вопросом.
— Газета, — терпеливо пояснил император.
— Аааа! — глубокомысленно ответила я.
— Мне известен еще один человек, который страдает. И мучается оттого, что не при деле.
— И кто это?
— Принц Брэндон, разумеется. Я думаю, будет хорошо, если он возьмет на себя организационные процессы.
Я взяла себя в руки — и кивнула.
— Отлично. Тогда берите его — и возвращайтесь в поместье. С завтрашнего дня я разрешаю вам его покидать. По делам. Только в сопровождении охраны. И наследника.
— Хорошо. Только один вопрос: Вы же понимаете, что газета должна быть посвящена героически раскрытому заговору?
Император поморщился:
— Героически… Мы героически проворонили заговор магов. Понимаете? Героически не замечали недовольства аристократов — на самом деле они меня традиционно не любят. И за то, что я не мой отец, император Максимилиан. И за то, что я больше думаю о деньгах и бюджете, чем о войнах… Виданное ли дело — с Османским ханством торгуем! И не было ни одного похода против южных соседей с того момента, как я стал императором. Однако нескольких имперских аристократов я публично казнил за то, что они отправлялись на другой берег пограничной реки грабить и разбойничать.
Правда, Османский хан — вы видели молодого человека у меня во дворце на приеме — ответил мне любезностью. И проделал ту же самую процедуру с горячими головами на своем берегу реки.
— Зато вас поддерживает армия, — сказала я в утешение.
— И армия, и купцы, и торговый люд, — согласился со мной Тигверд. — Но аристократы… Которые все — один в один — сильные маги.
— И если их хорошо завести, то дел они могут натворить…
— Именно так… Плюс, среди них считается хорошим тоном быть в оппозиции к Тигвердам.
— И вы должны.
— Казнить.
— Потому что за одного арестованного аристократа поднимется его род.
— Если вина не доказана явно — тогда они предпочитают отречься.
— И вы вынуждены лавировать?
— Лавировать, стравливать. А есть еще — традиции, которые я — как император обязан соблюдать…
— Как в случае с Либреверами?
— И с ними, и с губернаторами провинций… Назначение на такие должности ведется, к сожалению, по роду. Не по заслугам.
— То есть, — стало доходить до меня. — Вы с Милфордом знали, кто участвует в заговоре — и следили за магами и их сообщниками, чтобы предоставить аристократам доказательную базу?