Девушка поклонилась нам и вышла вслед за слугой.
— Куда прикажете, миледи? — с иронией в голосе обратился император ко мне.
— В кабинет, ваше величество.
— Слушаюсь, — продолжал издеваться император.
Мы зашли в кабинет Ричарда, я прикрыла дверь. Император прошел вперед и уселся в кресло возле камина. Я застыла, не зная, как себя вести.
— Что вы там стоите, — недовольно протянул повелитель Империи Тигвердов. — Садитесь, давайте поговорим.
Я послушалась. Аккуратно присела на краешек кресла. Он, с раздражением посматривал на меня.
— Ваше величество, — начала я.
— Вероника, вы забываете наши договоренности? Не ко времени… Вам еще помилование для этой молодой дурочки просить.
— Фредерик, я помню о том, что обещала называть вас по имени. И с Ричардом я разговариваю, как и обещала. Просто вы гневались — мне стало не по себе.
— Я вас испугал, — огорчился император. — Не хотел.
Я пожала плечами.
— Поймите, мне необходимо было прочитать вашу художницу. Испуг — хороший способ получить четкую картинку.
— И что же вы прочитали?
— Говорит она правду. Вы ее раздражаете тем, что покровительствуете. Разумом она понимает, что это — спасение. Но легкая неприязнь присутствует, — хмыкнул Фредерик.
— А к вам она как относится? — быстро ответила я, постаравшись скрыть свое огорчение. — Ну, скажем… Если бы я был таким деспотом, как меня принято изображать, за ее мысли можно было бы отправить на рудники.
— Что? — изумилась я.
— Никакого почтения. Мысли о том, что она понимает бунтовщиков. И даже, после этого общения с «этим старым, неприятным, на редкость противным типом», — явно процитировал он, — она примкнула бы к кому-нибудь, кто ратует за свержение императорской власти.
Я хихикнула.
— Что? — оскорбился Император.
— Простите, — подавила я смешок… Так, мне надо не бесить его, а договариваться с ним.
— Вот-вот, — согласился со мной Фредерик. — Думайте лучше об этом. И добавьте лести. Я, как и все власть предержащие, до нее падок.
— Фредерик, — не выдержала я и рассмеялась.
— Вот так-то лучше, — улыбнулся он. — Лучше забавляйтесь, чем страшитесь…
— Спасибо вам.
— Итак, на чем мы остановились?
— На судьбе госпожи Джулианы Блер.
— Вот почему вы, женщины, когда берете псевдонимы, называетесь так странно? Блер, Лиззард — фыркнул он. Или — как там у моего нынешнего придворного мага. Шба… Шга…
— Швангау, Фредерик, — подсказала я. И смущенно добавила. А Лиззард — это ящерица. На другом языке.
Он расхохотался.
— Ничего другого в голову не пришло, — развела я руки. — Уж простите, если зацепила ваше утонченное чувство прекрасного.
— Ладно. Оставим мое чувство прекрасного в покое. Я помилую вашу художницу. И, по нашей с вами старой доброй традиции, у меня будет три условия.
Приблизительно так я все это себе и представляла. И даже догадывалась, какие будут эти самые три условия. Фредерик был похож на объевшегося жирной сметаны кота. Если император в принципе мог походить на кота, объевшегося сметаной…
— Слушаю вас, — сложила я руки в замок и положила на коленки.
— Во-первых, вы перестаете противиться моему решению купить вам новую квартиру. К тому же, ее уже приобрели и даже обставили. Во-вторых, вы принимаете титул графини — и сегодня же подписываете документы. И, в-третьих… Вы в ближайшее время поговорите с моим сыном Брендоном.
— Что? — у меня даже руки похолодели.
— Вероника, простите, но это — необходимость.
— Честно говоря, я предполагала другое, — я взяла себя в руки и продолжила разговор.
— Что именно? — одобрительно улыбнулся император, явно одобряя мои опасения.
— Выйти замуж за Ричарда.
— Э-э-э, нет. Мой старший сын допустил, чтобы с вами произошло то, что произошло… Он не уберег того чуда, что ему досталось. Вот пусть теперь сам придумывает, как все вернуть. Поэтому я решил ему не подыгрывать.
— Но почему Брендон?
— Вам все равно придется общаться. И на балу, и в последствии. К тому же делать это на глазах любопытствующих придворных, жаждущих скандала. Поэтому нам надо подготовиться. И преодолеть как-то то, что произошло.
— Я понимаю, — кивнула. — Только… тяжело.
— Простите. Если бы можно было этого избежать — я бы не настаивал…
Постаралась унять дрожь в руках.
— Как я понимаю, против квартиры и титула вы не возмущаетесь — и это хорошо, — решил сменить тему беседы император
. — Отчего же не возмущаюсь? — пожала я плечами. — Как раз с этим я категорически не согласна.