— Пусть будет так, как ты хочешь, — эхом ответила я. Как я хочу. Я хочу, чтобы ты был моим мужем. Я выйду за вас, милорд Верд, Ричард Фредерик Ре, принц Тигверд.
Мы смотрели друг другу в глаза, наверное, целую вечность. После такого обычно бывает бурная ночь. Мы так и планировали — честно! Но оба заснули еще до того, как голова опустилась на подушку.
Когда я открыла глаза, то увидела огромный букет из соек и подснежников. Вместе эти цветы смотрелись как чудо — два наших мира слились вместе. Цветов было много — целая охапка, и я спрятала счастливое лицо в мягких лепестках…
— Чего желает моя невеста? — Ричард просто светился изнутри.
Я на секунду задумалась — и выдала ему список.
На самом деле — все, что я хотела — токмо на благо Империи и императорского рода, между прочим…
Во-первых, мне надо было, чтобы Ричард предоставил допуск в Норверд и обеспечил безопасность моему фотографу. Люди должны знать, на что способны захватчики. Жители должны видеть раненых и погибших, скорбящих родственников и работающих на износ целителей. Как говорили операторам в годы Великой Отечественной войны: «Плачьте, но снимайте»…
Во-вторых, я пожелала, чтобы мне разрешили взять интервью для газеты у одного из наемников. Опять же — образ врага надо формировать. А то мы все стесняемся — а нам информационную войну уже с полгода как навязали.
В-третьих, мне нужен был порученец. И я хотела, чтобы это был Вилли. Веселого, резвого и неунывающего мальчишку из окрестностей поместья Ричарда я не забывала. И очень хотела пристроить к делу, чтобы у него появилась возможность выбиться в люди. Только необходимо было обеспечить ему безопасность.
В-четвертых, я была бы благодарна, если бы он подобрал кого-нибудь из молодых толковых офицеров в качестве секретаря его величеству. А что-то с гражданскими проблемы возникают.
После моей речи я обнаружила, что Ричард смотрит на меня недоуменно-обиженно.
— Все?!
— Да! — и я сделала вид, что любуюсь цветами…
— Невозможна! Ты невозможная женщина, Ника…Но я тебя люблю, поэтому постараюсь сделать все для своей невесты.
И он исчез, едва коснувшись губами кончиков моих пальцев и щелкнув каблуками. Позер!
— На себя посмотри! — тут же раздалось у меня в голове.
Не успела дверь закрыться, как в ней появилась Оливия.
— Я узнала, что миледи Наташа доченьку родила! Здоровенькую! И говорят — красавицу! Вы видели? — девушка щебетала, разливала кофе, а я…Я ее не слышала — так громко счастье шумело в ушах…
Позавтракать толком мне не дали. Быстрыми шагами, едва стукнув в дверь для приличия, ко мне зашел незнакомый мне молодой офицер. Я отставила чашку и подняла брови.
— Миледи Вероника, — торжественно провозгласил он. — Его величество Фредерик приказывают вам немедленно явиться к нему.
— Да что ж такое! — недовольно воскликнула я. Но на аудиенцию отправилась.
Когда выходила из своих покоев, то заметила, как в коридоре бесцветными привидением мелькнула Джулиана. С красными глазами. Такого выражения лица у нее не было даже тогда, когда ее при нас арестовывали. Вчера, когда она думала, что умрет — и то выглядела спокойнее.
Объяснение этому я нашла, как только пересекла порог императорского кабинета. У папеньки был Брэндон.
— Вот, — обвиняющее тыкнул в него пальцем император Фредерик, — молодой человек жениться надумал!
Я изумленно уставилась на взбешенного повелителя. Потом перевела взгляд на принца — тот выглядел нарочито счастливым. По понятным причинам, это довольное лицо не могло не вызвать у императора острого приступа скажем так — раздражения.
— Это он хорошо придумал, — процитировала я известный фильм. — Главное, вовремя. А можно поинтересоваться, ваше величество… Я-то здесь при чем?
И я опустилась в кресло, не дожидаясь приглашения.
— Прибить его боюсь, — признался император. — Думаю, вы окажете на меня благотворное влияние.
— А вы обедали? — с опаской посмотрела я на него.
— В последнее время прислуга излишне назойливо в вопросах моего питания, — отмахнулся Фредерик.
— Я сообщил отцу, — решительно сообщил нам наследный принц, — что намерен связать себя узами брака с Джулианой. И как можно быстрее.
— Именно поэтому она плачет? — насмешливо посмотрела на этого молодого дуралея. — От счастья, надо полагать?