В этот момент полотенец развязался и я едва успела зажмуриться. Прикрыла сверху веки ладонью и отвернула голову для подстраховки. Не скоро моя психика нормализуется.
— Оденься пожалуйста, — взмолилась я, лихорадочно отмахнувшись от него.
Я слышала, как он спросил:
— У тебя все так плохо с сексуальным опытом? Странно.
Этот вопрос ударил меня электрошокером. Он серьезно? Я не обернулась, но ладонь от глаз убрала. Неожиданно для себя забыла про то, что разговариваю с андроидом и вспыхнув, выпалила:
— Какая тебе разница? Плохо или хорошо, мое дело.
— Всегда было интересно, как вы лишаетесь девственности. Неужели при помощи веселых игрушек?
— Что? — вот теперь я не выдержав, резко развернулась на него. Во мне все настолько вспыхнуло, что я едва не подавилась воздухом. — Да откуда у тебя такие мысли? В смысле… — одернула себя, напомнив, с кем я вообще веду диалог, — у тебя не должно быть ко мне таких вопросов. Ты просто должен делать то, что я тебе говорю. Все. Больше от тебя ничего не требуется. И точно я не должна слушать от тебя подобных вопросов.
Север внимательно вникал и я в очередной раз видела черноту в его линзах. Слишком часто я ее замечаю. Вдруг мне это не чудится?
Он сидел на диване и на мое счастье полотенце одел обратно, только слушаться и одеться в одежду не спешил.
— Чем тебя смутил вопрос? — Север, наклонил голову на бок. — Он посвящен вашему быту. Или правила этого мира тебе чужды?
Нет слов. Какой то беспардонный андроид. Пока я продолжала сгорать от внутреннего смятения и визуально краснеть от ощущения некой дикости ситуации, Север решил меня добить:
— Судя по тому, что я наблюдаю, большинство женщин вашего социума с тобой не согласны.
— Да мне все равно, кто и с чем согласен, — я зло сжала кулаки и огрызнулась, — у меня есть мое личное мнение. Мне вообще близость с андроидами не интересна и тебя планирую использовать как обычный бытовой предмет. Уборка, готовка.
Север усмехнулся и моя пылкая речь оборвалась. Мой взгляд вонзился в его физиономию. Он усмехается?
— А с не андроидами?
— Да ты издеваешься? — округлив глаза, я уставилась на него. Север в ответ на мой взгляд резко поднялся, направившись в мою сторону. Меня охватила паника, — ты что удумал?
Фактически голый реалистик с очень странным взглядом идет на меня, было от чего паниковать. Шиманулась в сторону, но его рука с удивительно теплым кожаным покрытием легла на мой затылок. Я завизжала. Кошмар какой то!
Тут же рядом с шеей оказалась и другая ладонь. Он сжал пальцы, а я в ужасе замерла.
— Тебе стоит расслабиться, — сообщил он, начав массировать мою плечевую область.
— Массаж? — не поверила я, — ой а я то думала, что ты что то плохое сделать собираешься.
— Неужели? — саркастично отозвался Север.
Напряжение в моем теле сменилось расслабленностью. Опустив плечи, стала млеть. У него такие теплые руки, почти горячие. Почему его искусственные ладони такие теплые?
— Кайф, — пробормотала я, прикрыв веки. — Не зря тебя приобрели.
После моих слов, пальцы Севера как то болезненно сжались в районе шеи, заставив меня ойкнуть.
— Полегче пожалуйста.
Горячие руки андроида опустились к ключицам и мне показалось — он наклонился немного ближе.
В этот момент мой браслет запульсировал. Полыхнула яркая голограмма красного цвета "НАРУШЕНИЕ!"
7
Страшное изображение вспыхнуло огнем, впечатавшись в мои зрачки. Включилось голосовое оповещение:
"— Нарушение. Нанесен целенаправленный ущерб андроиду реалистику другой гражданки. Данное нарушение предполагает наказание, которое будет вынесено решением суда, после экспертизы причиненного ущерба. В настоящее время нарушитель получит штраф в размере ста баллов репутации. Сумма штрафа переходит на счет пострадавшей гражданки в качестве морального ущерба."
Голос замолчал, а я перестала чувствовать пол под ногами. Услышанное вызвало у меня настолько сильное потрясение, что впав в прострацию, не слышала, как с моего счета снимают баллы.
— Нет, — запоздало прошептала я, коснувшись браслета.
На счету осталось всего пятьдесят баллов. Это совсем мало.
В моем сознании мысль шевелилась и пульсировала, разгоняя нахлынувшее помутнение. Каждое колебание одновременно отрезвляло и било хлыстом по натянушимся нервам. Они трещали все больше и больше, пока не треснули. Далее меня накрыл сильный эмоциональный всплеск. Раньше такое состояние называли истерикой.