— Я не знаю, Лар. — слова мне давались тяжело, но рука сама притянула жену к себе за плечо. — Знаешь, как часто я сам себе задаю все эти вопросы? Эта бешеная гонка за деньгами, проектами, перспективами. Вся грязь вокруг, в которой я уже перемазался и вы, как лучик света в темном царстве. Как я мог все это похерить?
Меня понесло и я замолчал. Не стоит продолжать свою мысль, ведь она приведет нас к моей измене. Незачем лишний раз напоминать Ларе о своем предательстве.
— Прости, — прошептал я раздавлено.
— Что же нам делать? Неужели, это конец? — Лара положила мне голову на плечо, продолжая рассматривать природу вокруг.
Конец… от этого слова мне стало действительно страшно. Я готов на все, кроме этого.
— Лар, то, что, мы не видим выхода не значит, что его нет. Давай сходим к семейному психологу? Попробуем разобраться, хотя бы попытаемся. Чтобы хотя бы самим себе признаться, что мы сделали все возможное, что не сдались, даже не попробовав.
— Ради девочек?
— Нет, Лар, ради нас. Ради девочек, мы будем стараться сглаживать все углы, делать такие вот вылазки, показывать приятельские отношения.
— Значит, ты предлагаешь психолога?
— Думаю, нам необходим посредник. А ты что думаешь?
— Что ты не из тех мужчин, которые ходят к ним на прием.
Я усмехнулся. Не из тех. Был когда-то. Сейчас я готов наступить на горло себе и попросить помощи, а главное принять ее без возражений.
— Родители, Карина третий кусок пиццы просит. Ей можно давать? — донеслось до нас со стороны палатки.
Лара улыбнулась и только собиралась ответить, как Дашка крикнула:
— Все! Поздно! Кнопка уже его ест. Если нельзя было, отбирайте сами, мне мои пальцы еще пригодятся.
Не сговариваясь мы с Ларой рассмеялись и направились к нашим девчонкам. Мой пиджак все так же согревал плечи жены, а рука придерживала ее за талию. Я ждал, что Лара отстранится от меня, но нет она шла рядом, и я больше не чувствовал в ней ненависти ко мне. А быть может просто обманывался. Мне очень хотелось, чтобы так всё и было.
Ближе к вечеру мы разожгли костер. Какие посиделки без него? К тому же девчонки давно хотели поесть запеченные зефирки, ну, а я решил полакомиться картошкой. Кроме гастрономических развлечений, я заготовил и другие. Вначале мы играли в крокодила. Простая по своей сути, но весьма захватывающая игра. Каринка была больше зрителем, чем участником, она весело и беззаботно хохотала над ужимками взрослых.
— Как классно! — Дашка упала на плед и раскинула руки. — Это круче экстрим-парка и кино.
— Подожди! Самое интересное впереди!
Я подскочил со своего места и пошел к машине. Там, в багажнике, лежала гитара. Сколько лет я уже не перебирал струны? Вчера весь вечер настраивал инструмент, вспоминал аккорды и мелодии некогда любимых песен.
Начал я с традиционной “Изгиб гитары желтой…” Дашка смотрела на меня во все глаза, а Карина и вовсе забыла о еде. Все мои девочки подпевали мне на куплете, заучивая слова, и это было так здорово, что никакие проекты и тендеры и рядом не стояли.
После того, как прозвучало несколько песен Машины времени, Дашка поняла что у нее мега крутой папа и вообще все это нужно срочно запостить в инстаграм. Однако самую главную песню я приготовил на закуску, и, кажется, Лара уже это поняла. Я видел ожидание в ее глазах и, когда ударили первые аккорды, она вся словно и сама натянулась струной, но отступать было некуда.
В омут твоих глаз снова упаду
полюбил тебя на свою беду.
И не убежать от моей любви
все чем я живу — это только ты.
Даша начала записывать видео, а я не отрывал взгляда от жены. Лара краснела, но улыбалась. Все повторялось. Пятнадцать лет назад. То же место, такой же вечер и песня, которую я разучил для особенной девчонки.
Помню, как пацаны ржали надо мной, а мне было все равно. Главное, что Лара тогда дрогнула и согласилась на наше первое свидание. Я тогда не ходил, а летал на крыльях любви. Что же с нами произошло? Где же мы ошиблись?
Лариса
— Ты заболела?
Фила я не видела день или два… Не помню точно. Подумала, что боссу срочно потребовалось улететь в Лондон. Поэтому, когда зашла в свой кабинет, удивилась. И тому, что друг сидел в моём кресле, и его вопросу.
— Нет, я здорова, — подошла и, поставив сумочку, перебрала папки на столе.
Выдохнула с облегчением: нет, я ничего не забыла, проект идёт прекрасно. Так почему Фил смотрел с таким осуждением и просил о здоровье? Улыбнулась:
— Плохо выгляжу? Мне плохо спалось ночью…
— Слишком хорошо, — резко перебил Фил, и лицо его помрачнело ещё больше, — слишком хорошо выглядишь для той, кто плохо спал ночью. У тебя глаза горят, Лара.
Он резко поднялся и, сунув руки в карманы, прошёл к окну. Я недоуменно пожала плечами:
— А это плохо?
Губы словно сами собой растягивались в улыбке, стоило лишь вспомнить наш вчерашний день. День, когда моё израненное разбитое сердце будто полили живой водой. Мне всё ещё больно, и я очень сильно обижаюсь на Женю, но…
Вчера я вдруг увидела в нём того парня, в которого отчаянно влюбилась. Который дрался за меня, делал безумные вещи, не боялся ничего. Я была популярной девушкой, и Жене постоянно приходилось охранять меня от назойливого внимания других парней.
Возможно, в том, что произошло есть и моя вина. Несправедливо перекладывать всё на плечи мужчины. Безответственно и трусливо. Но что я сделала неправильно? Где оступилась? Мне и самой хотелось выяснить.
— Я видел посты Даши в инстаграм, — наконец ответил Фил и резко развернулся: — Разве ты не понимаешь, что Женя снова заманивает тебя в свои сети?
Я растерянно моргнула, а Фил быстро подошёл и схватил меня за плечи:
— Он как паук, Лара! Поддашься — и Женя обмотает тебя своей паутиной, обездвижит, впрыснет яд. Уничтожит тебя, похоронит с своей паутине. Неужели ты снова попадёшься на его уловки!
Я смотрела в его потемневшее от гнева лицо, и сердце сжалось в страхе. Губы Фила гадливо скривились, глаза сузились, и весь вид друга пугал меня так, словно я увидела перед собой другого человека. Это не мой Фил…
— Ты преувеличиваешь. — Я осторожно высвободилась из его объятий. — Никакой Женя не паук. Да, мы вчера ездили на природу, Женя решил доставить радость девочкам…
— Он пытается манипулировать детьми! — воскликнул Фил. — Разве не видишь?
— Это наши дети, Фил, — холодно произнесла я. — Если отец хочет порадовать дочерей — это нормально.
— Значит, так?
Я быстро посмотрела на друга: тон его мне не понравился. И снова страх сжал грудь холодными тисками. Я постаралась быть рассудительной.
— Фил, — мягко улыбнулась я. — Спасибо, что беспокоишься обо мне. Понимаю, что ты хочешь для Даши и Карины всего самого лучшего. И я тоже хочу. Поэтому решила, что не буду рубить с плеча. Мы с Женей записались на приём к семейному психологу.
— Что? — Фил скользнул ко мне, снова положил мне руки на плечи: — К психологу? — Его пальцы сжали меня до боли: — Лара, ты же не останешься с тем, кто тебе изменял ради детей?
— Нет, — я попыталась высвободиться, но на этот раз не удалось. Посмотрела Филу в глаза и постаралась, чтобы голос мой прозвучал убеждённо: — Мы попытаемся разобраться в том, что произошло. Если это конец, то я хочу знать, что мы попытались… Оба!
Я повторяла слова Жени, и понимала, что согласилась на встречу с психологом не из-за детей. Как и муж, я не хотела сдаваться без боя. Потому что… Не могла простить за то, что он сделал, но и отпустить его не в силах. Поэтому на сегодняшнюю встречу я возлагала большие надежды. Профессионал либо подскажет нам выход, либо… поможет мне исцелиться от моей жестокой болезни под названием “вера”.