Салли подняла пистолет. Она не промахнется. Пусть эта Анна скачет, как коза, бутылки на ветках раскачивались не меньше. Она нажала на курок…
Кэвин вдруг рванулся вперед и резким движением вытолкнул Михала из круга. Тот упал, увлекая за собой какую-то старуху, неизвестно откуда оказавшуюся рядом.
Лиам услышал выстрел и гневно посмотрел на Эдана, восседавшего за ударной установкой: нашел время для шумовых эффектов, это же блюз. Гилли и Анна даже не заметили ничего.
Михал поднялся первым и галантно предложил руку поверженной им даме.
— Извините меня, сударыня, — пролепетал он, увидев, сколько ей лет.
Она растерянно оглядывалась по сторонам, не понимая, что произошло.
Продолжая извиняться, Михал попятился и опять, незаметно для себя, оказался в середине того страшного хоровода. Его появление было встречено радостными криками, смехом, свистом.
— А мы уж подумали, ты от нас мотанул, — сказал один из них, приземистый, с длинными волосами, в кожаном пиджаке, надетом прямо на голое тело. «Неандерталец» — как мысленно назвал его стоящий в стороне Кэвин.
— Что вам от меня надо?!
Английский вопль жертвы был встречен злобным смехом.
— А может, нам нравится смотреть, как ты пляшешь? — «Неандерталец» подошел к Михалу и ткнул его пальцем под ребра. — Танцуй, давай, сука английская!
Михал выпрямился и обвел зал затравленным тупым взглядом. Зал был полон глаз, злых, издевающихся, насмешливых, готовых на все. Они не шутят. Он поднял ногу, топнул ею о пыльный пол, взмахнул руками…
— Во, во, веселей давай!
Кэвин отвернулся.
Старая карга, как мысленно назвал ее Михал, потерла ушибленную поясницу и вновь начала готовиться к подвигу. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила, что пистолет исчез. Она испуганно огляделась по сторонам. Вот, вот здесь она стояла. Внезапно Салли почувствовала, как кто-то крепко сжал ее локоть, и тихо вскрикнула. Это был Шамаш Макгрене.
— Почему вы еще не выстрелили? Шемас мне сказал, что остается только одна песня.
— Понимаете, доктор, — она смутилась, — я, кажется, потеряла пистолет.
— Что?! — прошипел он сквозь желтые крепкие зубы. — Куда вы его дели?
— Я уже приготовилась стрелять, но тут из толпы на меня упал какой-то юноша, он меня толкнул… И вот, когда я встала, пистолета у меня в руках уже не было.
— Думаете, этот парень его свистнул? Дура! Где точно вы были, когда это случилось?
— Как раз там, где вы сейчас стоите.
Он присел на корточки и начал шарить по полу руками. Она наблюдала за ним с чувством какого-то отвращения. Зачем она связалась с этим типом? Она подняла глаза и увидела Гилли. Он стоял у самого края сцены с гитарой в руках и пел что-то. Гилли… «Гилли», — прошептала она, но вдруг почувствовала, что его вид не вызывает в ней никакой любви. К чему все? Ей вдруг совсем не захотелось снова впрягаться в тяжелую телегу жизни.
Их голоса вибрировали, красно-белые одеяния мелькали перед глазами… Вдруг она увидела прямо на сцене доктора Макгрене. Торжествующе помахав ей пистолетом, он спрыгнул в зал и побежал к ней.
— Берите! Вон его куда отбросило, еле нашел.
Тяжелый металл неприятно оттягивал ей руку.
Михал танцевал. Опустив голову и тяжело дыша, топтался на месте и думал только об одном: скорей бы кончилась эта музыка, скорее! Ведь не танцуют же без музыки. А когда все остановятся, надо будет резко прыгнуть в сторону и бросаться к выходу. Если он еще будет в силах проделать это… Ноги налились свинцом, спина болела, кровь гудела в ушах. Он несколько раз останавливался, но сильные удары в зад заставляли его продолжать этот жуткий танец. А они смеялись… Иногда кто-то из них подскакивал к нему совсем близко и отрывисто выкрикивал что-то.