Вернувшись из уборной, Михал испуганно озирался, стоя посреди темной и почему-то опустевшей комнаты.
— Эй! — Ему никто не ответил.
Осторожно пробираясь в темноте к столу, он налетел на что-то, со звоном посыпались пустые бутылки и стаканы. Комната наполнилась возмущенными голосами. Михал упал, поскользнувшись на чем-то липком, и быстро ретировался в свое укрытие. Почувствовав себя уверенней, весело свистнул и заговорил в привычной манере:
— Понаставили тут всякой дряни, сидят, обжимаются, а где же ваши хваленые «Алтерд бойз»? Небось и не умеете ничего, только зря нам спать не давали по ночам с этой вашей хваленой музыкой.
Лиам вскочил и выключил проигрыватель.
— Эй, тихо! Этот Михал, между прочим, прав. Пора уже: сейчас вы увидите первое выступление замечательного ансамбля, всемирно известного. Итак, через несколько минут выступят «Альтерд бойз».
— Валяйте, что напридумывали.
Анна сжала руку Гилли, оба вяло встали с дивана. В другом конце комнаты мрачный Эдан, отхлебнув напоследок из стоявшей на полу бутылки, тоскливо поднялся и нерешительно шагнул вперед. К осиротевшей девочке немедленно кинулся Михал, она оттолкнула его, но он успел схватить ее за плечо, и они повалились на ковер.
— Эй, музыку давайте, чтобы было поромантичнее!
— Сейчас ты у меня получишь музыку! — Эдан, сжав зубы, кинулся на него.
— Да не связывайся ты с ним, — спокойно сказал Лиам, — не до них сейчас.
Эдан мрачно взглянул на него, но послушно отошел в сторону.
— Итак, — торжественно начал Лиам, — этот ночной концерт мы открываем песней, специально написанной для этого дня. Она посвящена нам самим, вам, всем, кто видит нас сейчас, кто нас слушает. Она называется «Отвращенье чрез наслажденье». Или наоборот «Наслажденье чрез отвращенье», впрочем, сами увидите, что это неважно.
Музыка зазвучала ясно, четко, слаженно, они сами даже не ожидали. Вдруг кто-то запел измененным голосом. Слова они писали вместе, сейчас уже трудно было сказать, кому именно принадлежала идея:
Лиам, спокойный и романтически благородный, глуповатый Эдан, красавица Анна, ни на кого не похожий Гилли — все они слились в один пестрый яркий букет, непрерывно движущийся и дрожащий в мерцающем свете мигалки, специально купленной к их выступлению.
— Да идите вы с вашей музыкой. Коты на крыше и то лучше орут.
— Очень жаль, Михал, что тебе она не понравилась. Мне было бы приятнее услышать, что ты от нее в восторге. — Лиам усмехнулся.
Лиам снова провел рукой по струнам своей гитары, оглянулся на товарищей. Ведь это день его рождения… И они снова заиграли…
В единстве — сила
Расскажи мне. Расскажи обо мне.
Над озером летят птицы. Лебеди. Белые лебеди.
Черные стволы деревьев. Поле. Руки. Острова.
Глаза мои видят все.
Мать говорит, покупать все надо исключительно в «Лилии», там дешевле. Не знаю. Может быть. Иногда там продают книги, так что попробую предложить им несколько экземпляров этого шедевра, когда он выйдет. Авось хоть их продать удастся. Немного, конечно, штук двадцать, не больше. А если книга пойдет, отнесу еще пачку в большой магазин на улице Эдин.
Экскурсионный автобус из Дублина (экскурсионным он только называется, на самом деле, конечно, ни о каких экскурсиях и речи нет) по идее должен стоять на углу ровно пятнадцать минут. Но обычно он стоит там гораздо дольше, так как именно в это время осоловевшие от пива дорожные рабочие возвращаются с обеденного перерыва и начинают лениво ковырять асфальт прямо перед автобусом. Все к этому уже привыкли. Впрочем, если кто очень спешит, может двинуться в объезд.
Вот и сейчас шофер заранее свернул на Западное шоссе, понимая, что через центр в это время не проехать. Слева блеснула вода, показался остров, на волнах мерно покачивался родовой замок Магиров.