- У тебя был мужчина? – нежно фыркнул на ухо Шади.
Пальцы раздвинули складочки, - в глазах потемнело, дыхание участилось.
- Да или нет?
Шади убрал руки и поцеловал Алану в плечо.
- Д-да… Да, был, - соврала она.
Если она признается, что девственница, он не станет заниматься с ней сексом! Еще и посмеется, наверняка. К счастью, Шади стоял позади и не мог посмотреть ей в глаза. Он мурлыкнул, подцепил резинку на штанах и потащил их вниз. Недавняя порка напомнила о себе резкой болью.
- Рмырз… - выдал Шади нечто непонятное. – Совсем забыл. Прости, Вишенка.
- К-как? – Удивление вытеснило стыд. – Это ты мне? Вишенка?
- Тебе подходит. Ты пахнешь вишневым сиропом.
- О-о-о…
- Штаны снимай, - велел он, выуживая из кармана брюк какой-то тюбик. – И ложись на живот.
Алана разделась, Шади увидел вишневую «растительность» на лобке и округлил глаза:
- Точно Вишенка.
Хотела бы она знать, о чем он думает сейчас. Синяки на попе навряд ли украшают ее тело. И свои штаны он так и не снял.
- Не дергайся, сначала будет немного больно.
Больно? Да он над ней смеется. Нежные прикосновения к рубцам на коже заставили Алану закусить губу, но не от боли, а от понимания, что о ней заботятся. Не носит же Шади в кармане лекарство от синяков просто так, значит, это специально для нее. Только бы не заплакать!
Неприятные ощущения прошли, но Шади продолжал гладить ягодицы. Это возбуждало, Алана слегка развела ноги – внизу живота уже не тянуло, там пульсировало что-то тягуче-сладкое, а в складочках стало влажно и жарко.
- Вишенка, я сейчас взорвусь… - простонал Шади.
Алана услышала, как шуршит ткань – он раздевался рывками, торопясь. Она повернулась на бок, чтобы посмотреть.
- О, пожалуйста, лежи на животе. Хочу взять тебя сзади.
Обнаженный мужчина был прекрасен. Именно такой, каким она его и представляла в своих мечтах. И хвост не мешал, скорее, будоражил воображение.
- Алана?
- А? Да… Да, конечно.
Она послушно растянулась на животе и развела ноги. Шади встал между ними на колени и приподнял ее, ухватив за бедра, прижал к себе. Алана сначала ощутила твердую плоть, вжимающуюся между ее ног, потом головка члена уперлась в то самое местечко…
- Вишенка, я больше не могу… - прохрипел Шади.
- Да, - отозвалась она и покрутила попой. – Да, пожа-а-алуйста…
Он вошел резко, сразу на всю длину – и замер от пронзительного крика Аланы. Она не смогла сдержаться, боль оказалась острой, а ее влагалище – слишком узким для мощного члена Шади. Теперь она глотала слезы, вцепившись зубами в край подушки.
- Ты меня обманула, - выдохнул Шади. – Ты – девственница.
- Уже нет, - всхлипнула Алана.
- Зачем, глупая Вишенка? Ну, тише, тише… Сейчас станет легче. – Он погладил ее по спине, и Алана заплакала еще горше.
- Я хотела, чтобы ты стал первым… Прости…
- Глупая Вишенка… - Он наклонился, чтобы поцеловать ее за ушком. – Я спрашивал, потому что не хотел причинять тебе боль. Если бы ты призналась, я повел бы себя иначе, нежнее.
- Никто не был со мной так нежен, как ты, - вырвалось у Аланы. – Только мама, но это давно в прошлом.
- Постарайся расслабиться, Вишенка. – Он снова целовал ее и гладил, слегка покалывая коготками. – Ты мне доверяешь?
- Да, Ша-а-ади…
- Ты такая нежная, моя кошечка.
Алана была согласна и на кошечку тоже. Если бы она могла отрастить хвост и стать таким же перевертышем… Наверное, она извращенка, если так млеет от Шади. Ведь он не должен ей нравиться?
- Оум… Да… Да, пожалуйста… - замурлыкала Алана, когда Шади начал ласкать клитор.
Она ерзала, терлась сосками о покрывало, которое забыла снять с кровати. Сама поза возбуждала бесстыдством – выставленная назад попа, пальцы мужчины в промежности, его твердый член, упирающийся в бедро. Потом Шади входил осторожно, постепенно, позволяя привыкнуть к новым ощущениям. Боли больше не было, и дискомфорта тоже. Приятная наполненность подарила прекрасные мгновения, Шади постарался, чтобы она кончила, но крышесносного оргазма не получилось. Впрочем, даже та сладкая судорога, что заставила ее изогнуться в спине и застонать, показалась Алане чудесной.
А Шади, похоже, получил удовольствие. После нескольких резких и мощных толчков он крепко сжал бедра, насаживая Алану на себя, а потом без сил упал рядом.
- Вишенка… - пробормотал он, притягивая ее к себе и зарываясь лицом в волосы. – Почему же ты такая сладкая…
Алана не знала, что на это ответить, но прошептала: