- У тебя такой статус, что о тебе можно говорить только в третьем лице, - заметил Альфа.
Он провоцировал – раз за разом. Провоцировал и ждал – хватит ли у Шади выдержки. И это уже было наказанием, за попытку обмануть. То ли еще будет…
Алана стерпела оскорбление. Или не восприняла его всерьез? Лишь бы не начала свои «жертвоприношения»! Шади не нужна защита.
- Альберт, мне нужно кое-что сказать моему альфе. Наедине. Вы позволите?
Шади стиснул зубы. Только не это!
- Это срочно? – поинтересовался Альфа.
- Да.
- Хорошо, поговорите. – Он легко встал. – Звукоизоляция тут хорошая, камеры выключены. Я буду в соседней комнате. Наш разговор еще не закончен.
Шади был уверен, что Вишенка попросит его снять ошейник.
- Ты в порядке? – спросила она, с тревогой заглядывая ему в глаза.
Она беспокоилась о нем.
- Нет, - ответил он честно. И легким движением посадил Вишенку на колени, прижал к себе. – А ты?
- Ошеломлена, - призналась она, устраивая голову на его плече. – Все так странно, что кажется сном. И я переживаю…
- Я не дам тебя в обиду.
- За тебя, Шади.
- Ты об этом хотела поговорить? – Он досадливо поморщился. – Вишенка, я похож на мальчишку, который не в состоянии справиться с проблемами?
- Да, об этом. И нет, не похож. – Она выпрямилась и строго на него посмотрела. – Шади, мне тяжело слушать, как Альберт тебя оскорбляет. И я боюсь, что не сдержусь, выскажусь… и оскорблю тебя сильнее. Мне нужно твое разрешение.
- Нет.
- Шади…
- Нет, Вишенка. Ты умница, мне не в чем тебя упрекнуть. Пусть все остается, как есть.
Ей не понравился ответ. Хуже, он ее обидел. Шади ощутил и недовольство, и разочарование, и тоскливую обреченность. Как же хочется, чтобы все поскорее закончилось! Он узнает, что гнетет его любимую девочку, и сделает все, чтобы она никогда не страдала.
- Шади, о каком наказании идет речь?
Конечно, и без этого не обошлось! Впрочем, скрывать нет смысла. Альфа определенно решил провести его через публичное унижение, так что она все услышит. Не лучше ли объяснить самому?
- Помнишь, ты спрашивала, что делать женщине, если ее альфа плохо с ней обращается?
- Да. И ответ помню. Альберт старше тебя по иерархии, верно? Он твой учитель. Поэтому он имеет право наказать тебя, несмотря на то, что ты – взрослый мужчина?
- Да, все так. – Шади гладил ладошку Вишенки большим пальцем. Пытался успокоить, как мог. – У нас так принято. Если старший считает, что младший нуждается в уроке, спорить бессмысленно. Да никто и не пытается, это обычно.
- Что он с тобой сделает? – нахмурилась Алана.
- Я обманом провел тебя на базу, это серьезный проступок.
- Ты не ответил на мой вопрос.
Шади шумно вздохнул.
- Вишенка, постарайся понять, хорошо? Досчитай до десяти, прежде чем скажешь хоть что-нибудь. Договорились?
- Я постараюсь, - пообещала она.
- По правилам, тебе должны изменить память, стереть все, что произошло на базе. – Вишенка побледнела, и Шади крепче прижал ее к себе. – Не бойся, я этого не допущу.
- Как?..
- Не сниму ошейник, пока мы тут, никто не сможет заставить. Но мне кажется, Альфа признает твое право находиться на базе.
- Л-ладно… - Она перевела дыхание. – А ты? Что тебе грозит?
Шади запрокинул голову и покрутил шеей, разминая затекшие мышцы. Хрустнули позвонки. В конце концов, к этому никак не подготовишь.
- Кнут, - коротко ответил он и мрачно посмотрел на Вишенку.
Она поняла. Глаза округлились – в них читались и ужас, и гнев, и негодование. Прикрыв рот ладонью, Вишенка считала, как просил Шади, даже дольше.
- Этого не будет, - выдохнула она наконец.
- Не тебе ре…
- Этого не будет. Твое «преступление» в том, что ты меня защищал.
- Вишенка, милая…
- Я не позволю тебе снять ошейник! Никогда! Нет никакого обмана!
Шади решил не спорить.
- Хорошо, только не кричи, пожалуйста.
Вишенка припала к нему… и расплакалась. Что ж, имела право. Бедная девочка, и отчего все так? Что за таинственный отец, который таким нелепым способом освободил дочь от ненормальных родственников? Что ему от нее нужно? Хотелось бы думать о хорошем, все же друг Альфы не может быть мерзавцем. Хотя он уже мерзавец – бросил женщину с ребенком.
Шади гладил Вишенку по плечу, но молчал. Пусть выплачется, пусть гнев уйдет в слезы. Он и сам с удовольствием выплеснул бы эмоции. Не слезами, конечно, а каким-нибудь физическим трудом. Например, отлупил бы боксерскую грушу.
- Вы договорили?
В комнату заглянул Альфа. Вишенка тут же отстранилась и пересела на свое место, вытирая слезы. Шади подал ей платок, и она благодарно кивнула.