Выбрать главу

— Будь уверен, Далилю достались мои искрение и желанные поцелуи. Но они никогда не достанутся тебе!

— Если бы ты знала о своём дражайшем супруге то, что давно известно мне, — с триумфом известил Кемаль, — ты бы ни за что не упустила шанс познать в моих объятиях настоящую любовь по собственной воле.

— О чем ты говоришь?!

— Однажды я тебе расскажу, роза Аль-Махаби. Но не сегодня. Хватит с тебя потрясений за столь короткий срок!..

Глава 1

Когда мне было тринадцать лет, на женской половине дворца появилась нежданная гостья.

Пророчество и колдовство в нашем эмирате жестоко карались. Отец сам установил такие законы, и все придерживались их неукоснительно. Зейнаб рисковала кожей в прямом смысле этого слова, когда привела провидицу в дом. В случае, если узнал бы отец, он бы всыпал ей с десяток плетей, либо изгнал прочь из гарема. Но в тот день мать с отцом отсутствовали — показывали моему брату владения, а мы со второй женой были предоставлены сами себе. Чем она и воспользовалась.

Провидица была пожилая и умудренная опытом. Она не открывала лица, скрывала под чадрой, и только густо подведенные сурьмой черные глаза пытливо смотрели в наши с Зейнаб лица. Будто хотели что-то прочесть.

Судьба второй жены отца меня мало интересовала. Я вслушивалась в пророчество лишь потому, что уже знала от матери: когда рождается второй сын, каждая мать будет идти по битому стеклу ради его благополучия. Братьев я любила. Но отобрать престол у Висама и отдать сыну Зейнаб никому бы не позволила.

— Будешь хасеки, — после того, как разбила все иллюзии Зейнаб, изрекла провидица, — недолго. До зари седьмой луны, когда все отвернутся от эмира твоего сердца, а его не упокоит Аллах…

— Все же буду первой женой? — не расслышав последующих слов, обрадовалась вторая жена.

Я же сидела и думала, стоит ли передать матери все, что я тут увидела, либо промолчать. При всем своём тщеславии и честолюбии Зейнаб оставалась безобидна и малоинициативна. Но тут тёмный взор провидицы обратился ко мне.

— Луноликая принцесса, — потрясенно произнесла она, — С умом острее, чем серп месяца. С судьбой столь удивительной и запутанной, что сам Аллах бессилен расплести эти сети…

— Я не хочу, это запрещено, — повторила я заученную фразу, хотя внутри все буквально перевернулось от любопытства.

— Прочти её судьбу тоже, Хадиджа, — попросила Зейнаб.

— Прочту. Но ты покинь покои. Все, что я скажу принцессе, останется исключительно между нами!

Зейнаб нахмурилась — надо же, лишили развлечения. Но возразить не посмела. Да и правильно рассудила, что после этого я точно не расскажу матери о том, что мы принимали у себя преступницу. И мы остались вдвоём с колдуньей-бедуинкой.

Она долго рассматривала мою ладонь. Вглядывалась в линии, практически не мигая, цокая языком и даже впадая в некий транс, как будто просила толкования у духов. А затем сбивчиво заговорила.

— Таинственный и запутанный фатум уже ведёт тебя, принцесса. Аллах подарил тебе разум, достойный тысячи мудрых мужчин. И красоту, что смутит ключи не одного мужского рассудка. Блистать тебе красотой и мудрыми речами вдали от песков и камня со стеклом, среди чужих стен, но и грехи отца после его смерти придётся искупить тебе…

Грехи? Я не ведала, как мог согрешить мой отец. Тогда я еще не знала о том, что его люди похищают женщин и продают их в рабство, да и знать не могла. Мы с матерью долго не ведали о его темной стороне, и я не смогла понять, какие грехи придётся искупить.

— Вижу двух мужей… — Хадиджа запнулась, — ничего не понимаю. Иногда образы играют со мной. Одним ты будешь любима и обласкана, но как сестра либо преданный друг. Его ладони на твоих плечах вдали, где твой разум и засияет яркой звездой. Но он не твой и не был твоим, хоть и не даст тебе усомниться в обратном. Второй же…

Раскол и вражда между моей семьей и семьей суженого мне Аль Мактума уже к тому моменту длилась шесть долгих лет. Поэтому я напрочь забыла о том, что должна была стать женой Кемаля. Он остался в моей памяти как дерзкий и надменный мальчишка, презирающий меня за то, что умела слагать сложные числа в уме.

— Второй же муж станет твоим против твоего желания и воли. Это печать грехов эмира, что придётся искупить тебе сполна. Много слез вижу, но потом много тепла и любви. Не избежать этой судьбы, но Аллах благосклонен к тебе. Ты обретёшь счастье там, откуда бежала.