Теперь, когда я знала очень много об их воздействии на нас, я боялась даже собственной тени. Нужно мое сердце! Это код такой. Ключевые слова-пароль, означающие долг перед тибетскими учителями. Домой после встречи с учителем и посредником я вернулась в весьма разбитом состоянии. Деньги так и остались лежать на дне сумки. Я не решилась признаться маме в случившемся.
Судьба брала свое. И она же снова сталкивала с Янчжоу. Я надеюсь, что беда минует. А удача улыбнется снова. Теперь по-настоящему. В Австралии нет арктиков. А со змеями и насекомыми я договорюсь.
Так-то оно так, но тревога с души не ушла. Мне слишком хорошо помнилась последняя с ним встреча, в ночь перед побегом. И я уверена, он ее тоже не забыл.
Она
В ту ночь перед побегом я вся извелась, чувствуя себя словно на иголках. Неудачно вернулся Янчжун. Весь дворец загудел приготовлениями к светскому рауту, назначенному на вечер.
Неожиданно ко мне, как всегда без стука и без приглашения, зашла Лея. Она горела от счастья. Вообще Лея красивая, но внешность ее экзотическая. У нее латиноамериканские гены с примесью индийских. Красота ее была своеобразной и на большого любителя.
– Сегодня, – триумфально сообщила она, развалившись на кровати и мурлыкая от удовольствия.
Я чуть не подпрыгнула. Сегодня я бегу. Причем тут она?
– Что сегодня?
Она сладко, с большим удовлетворением вздохнула.
– Я иду в спальню мужа.
– Не муж он вовсе. Ты разве так не считаешь? – промямлила я, не видя причины для радости.
Лея порывисто приподнялась, окинула взглядом мой кислый вид.
– Ты попросту ничего не понимаешь. Я хочу этого, потому что это изменит мой статус. Я наконец стану женщиной. Его женщиной. Его!
– А не боишься, что потом станет все равно?
На прошлой неделе одной из фавориток совсем взгрустнулось. Она перестала есть, выходить из покоев. Девушку отправили к родителям.
– Ох, умоляю тебя, сколько я таких видела? Все от ревности, Злата. Либо симулируют, – Лея снова откинулась назад. – У нас с ним будет иначе. Я сердцем чую. Думаю, он столько ждал, потому что хотел, чтобы я по-настоящему его полюбила. И когда я полюбила, он позвал.
Мысленно я обмеряла свой ключ свободы глазами. Слушая ее вполуха. Маленькая пластиковая карточка с кодом доступа домой. Домой! К маме! Как же я по ней соскучилась.
– А еще всех нас, – буркнула, проигрывая в голове последовательность действий побега.
– Ну, не всех, – Лея скривилась, настроение у нее испортилось. – Вот не можешь ты, как и все другие, порадоваться за меня. Я думала, что хотя бы ты скажешь, что рада за меня.
Я облизнула губы и с усилием вернулась к разговору.
– Что? Ну, конечно, я рада.
– Не сильно верится.
– Расскажешь, что на самом деле происходит. А то все приходят, улыбаются как дуры, светятся и ничего не говорят. Хоть бы кто рассказал.
Я имела в виду то легкое сияние от кожи, которое некоторое время сохранялось у девушки поле ночи, проведенной с хозяином. Муж! И как Лея могла назвать его так? Настоящие мужья вовсе не такие.
– Ой, а то ты не знаешь, что бывает между людьми в постели, – настроение Леи вернулось в привычное русло.
Я покраснела. Не особо этим как-то интересовалась.
– Конечно, я представляю, – к лицу прилила кровь. – Сначала люди целуются и потом мужчины достают свой этот и засовывают в нас, и все такое.
Лея расхохоталась, счастливая и довольная событиями.
– Хочешь посмотреть? – вдруг спросила она, хитро оскалившись на мои вытаращенные глаза.
– Не-е-ет! Не хочу.
– Да хочешь, хочешь, я же вижу. Ты жутко хочешь узнать, чем арктики отличаются от обычных мужиков. Всем интересно, – она хихикнула, наблюдая, как от смущения мне хочется уйти из комнаты, и я поглядываю на дверь.
Она встала, и схватила меня за руку.
– Пойдем.
– Куда? – от страха ноги подкосились.
– Мне дали ключ от его покоев. Так сказать, познакомиться, посмотреть, велели там ждать. Я спрячу тебя.
– Нет, не нужно, – я только что не заплакала, ощущая, как сильная накачанная рука Леи не ослабила хватку ни на секунду.
Ну что за бес в нее вселился. Какие подглядывания? Мне спать бы лечь и ждать ночи.
– А иначе я решу, что ты задумала побег, – пошутила та.
– Нас накажут за это? Это неприлично. Нельзя!
– За что? И кто сказал, что нельзя?
Казалось, ей море по колено.
– Ну зачем тебе? Это личное. Никто не должен видеть. Потом расскажешь.
Лея остановилась у двери, перестав меня тащить. Сощурилась, загадочно улыбаясь.