Перед встречей Ирис побрила и постригла отца, взяла для него напрокат приличный костюм и наказала не показывать норов.
Финеас Диль произвел хорошее впечатление на Кассандру. Она поручила ему ремонт восковых и механических кукол и реквизита.
– Мы бы с удовольствием взяли и вас, госпожа Диль, но у нас в программе уже есть несколько номеров с кукловодами, – объяснила Кассандра. – Мы можем включить вас в шоу, если вы предложите необычный номер.
– Я подумаю об этом, – пообещала Ирис.
– Вы не Одаренная? – Кассандра внимательно посмотрела на нее. – Мы охотно берем артистов, владеющих даром управления эфирным полем. То есть, настоящих магов, – она улыбнулась, давая понять, что шутит.
Одаренных уже давно никто не считал колдунами. Если человек умеет силой природного дара изменять физические свойства вещей, это еще не повод обзывать его колдуном. Такие люди учились в Академии Одаренных и потом поступали на государственную службу, чтобы на благо общества менять русла рек, исследовать недра, управлять погодой и даже порождать электричество.
Те, у кого дар был недостаточно силен, – так называемые «дефективы», – частенько уходили в цирк.
Ведь публика порой не видит разницы между наукой и магией. Когда человек силой мысли зажигает лампочку, заставляет воду в фонтане танцевать или умеет разговаривать с голубями, необразованные люди считают это дешевыми, но эффектными фокусами – так им проще жить.
– Нет, – призналась Ирис. – Я не Одаренная.
– Жаль. Но мы все равно будем вам рады.
Ирис помогла отцу устроиться в кибитке силача Гильгамеша и взяла с него обещание, что тот проследит за отцом во время ее отсутствия.
– Не бойся, девочка, – успокоил ее Гильгамеш веселым басом. – Я стану ему заботливой нянькой.
По настоящему силача звали Иваном, он был великаном с блестящей лысиной и свисающими до подбородка усами. Он приехал в Сен-Лютерну из далекой северной страны, где люди дружат с медведями и любят балет.
– Я присмотрю за Финеасом и не дам ему вляпаться в беду, – пообещал он. – У меня не забалуешь.
Он сжал кулак размером с арбуз и внушительно им потряс. Но Ирис знала, что Гильгамеш был славным добряком. Она была спокойна за отца. Тут ему будет уютно.
Уладив дела отца, она занялась подготовкой к поездке. Пришлось занять денег у квартирной хозяйки, чтобы приодеться. К барону не явишься в цветастой юбке и с тюрбаном на голове.
Ирис приобрела приличный костюм и платье в магазине подержанных вещей, упаковала кукол в чемодан, купила билет до Шваленберга и рано утром выехала навстречу судьбе.
Она отправила барону телеграмму, предупреждая о своем приезде. Такие указания дал барон в письме.
Но на вокзале Шваленберга ее никто не встретил.
Ирис потерянно бродила среди пестрой толпы. Поговорила с женщиной в справочном бюро. Долго стояла перед вокзальными часами и привлекла недоброе внимание служителя.
Солнце клонилось к горизонту; дальше ждать нельзя. Нужно добираться до поместья «Черный дуб» самостоятельно.
Ирис долго торговалась с водителем таксомотора. Ей удалось сбить цену за поездку с десяти до семи кронодоров. Шофер был грабителем – всего десять лиг, полчаса езды, и такие цены!
Наконец, она погрузилась в старенький автомобиль. Ирис изрядно волновалась и поэтому заставляла себя злиться – злость полезнее растерянности.
Кажется, барон не очень-то стремится увидеть родную дочь. Или телеграмму не получил? Лучше думать так.
Машина неторопливо ехала по лесной дороге. Мелькали стволы сосен и кедров, под колесами похрустывали шишки. Ирис все сильнее волновалась.
Как вести себя при встрече с бароном? Быть холодной или дружелюбной? Нужно ли его обнять и поцеловать?
Нет, ни за что. Он чужой человек. А если они не понравятся друг другу?
Перед поездкой Ирис заглянула в библиотеку, нашла и прочитала в газетах все, что писали о бароне.
Ничем особенным он не прославился. Род захудалый, не слишком богатый, но денежки у него водятся.
Барон живет на проценты с капитала, дел не ведет. Заперся у себя в поместье и в ус не дует. В политику не лезет. Поэтому сведений о нем было немного.
Лишь в одной газете Ирис нашла его фотографию – нечеткую, с благотворительного мероприятия. Но даже по ней она поняла: барон, безусловно, был ее отцом. Она очень на него походила. То же удлиненное, худощавое лицо, высокий лоб, ямочка на подбородке. И волосы светлые, как у Ирис.
В молодости барон наверняка был красив, но возраст наградил его залысинами на лбу и мешками под глазами.