— Я надеялась встретить на улице хоть немного дураков, — улыбнулась она.
— Полагаю, они появятся, когда потеплеет; тогда вы увидите всех, кого захотите.
— Мне не терпится. Мне страшно хочется увидеть лондонцев — модных молодых леди и джентльменов.
— Уверен, что они ничем не отличаются от того общества, в котором вы находились дома.
Она на секунду замолчала, потом заметила:
— Дома я не имела никакого общества.
— Неужели? — усомнился Тедди.
— Да. Мою бабушку избегали, потому что она слыла сторонницей отмены рабства. Что еще хуже — она публично порицала тех, кто владел рабами. Естественно, богатые плантаторы в наших краях изгнали бабушку из своего общества. Мы редко бывали где-нибудь, только в церкви и на рынке.
— Печальная история.
— Ничего страшного. Мне кажется, я не очень-то переживала. Я чувствовала себя счастливой, когда жила дома с бабушкой. — Она указала на какую-то лавку. — Смотрите, лавка модистки. Давайте зайдем. Вы не возражаете?
— Честно говоря, я уже не могу видеть рулоны тканей. — Он насмешливо улыбнулся, блеснув белыми зубами. — На той стороне есть маленькая чайная лавочка. Я буду ждать вас там.
— Хорошо, — согласилась Холли. Она посмотрела, как он перешел улицу; низ его черного пальто резко контрастировал с ярко-желтыми панталонами. Наверное, хорошо, что он не пошел с ней. В каждой лавке, куда они заходили, она чувствовала, что он подгоняет ее, особенно когда стоял рядом, пытаясь держаться по-джентльменски и ни в коем случае не выразить своего нетерпения. Наверное, поход за покупками ему изрядно надоел.
Девушка помахала ему рукой и вошла в лавку. Когда она закрыла за собой дверь, крошечный колокольчик на двери звякнул. Ее сразу же окутало теплым воздухом. Все еще дрожа, она растирала свои онемевшие руки, чувствуя, как грубы ее новые шерстяные перчатки. Но они не спасли ее руки от пронизывающего ледяного ветра.
Сгибая онемевшие пальцы, она шла мимо полок, на которых лежали рулоны ярких материй. В лавочке пахло чистыми новыми тканями. Внимание ее привлек зеленый креп, и она остановилась, сняла перчатки и сунула их в ридикюль. Потом наклонилась к рулону и пощупала жесткую ткань.
В глубине лавочки кто-то кашлянул.
Холли увидела женщину средних лет с тонкими губами и острым подбородком. Женщина стояла за прилавком и подсчитывала выручку, но давно уже перестала заниматься своим делом и сердито глядела на покупательницу.
— Добрый день, — весело поздоровалась Холли.
Женщина ничего не ответила. Она рассматривала темно-синее пальто Холли, которое было ей велико, и видневшееся из-под него поношенное синее платье. Потом лицо ее сморщилось.
— Мой товар вам не по средствам. Наверное, вам лучше поискать в Ист-Энде, — посоветовала она, кладя квитанции на стол.
Никогда еще с Холли не разговаривали так грубо. Лицо у нее вспыхнуло, а потом ее смущение сменилось праведным негодованием. Она отпустила край ткани, которую щупала.
— У меня есть деньги, и я могу тратить их, как и всякий другой.
— Я не продаю ткани, то есть если только вы не хотите сшить себе платье. Моя работа вам, конечно, не по карману. — И она снова окинула Холли неодобрительным взглядом.
— Откуда вам известно? — В Холли проснулось упрямство.
Женщина посмотрела на Холли, потом хихикнула.
— Все вы одинаковые — нищие девчонки, держитесь так, как будто можете купить весь мир. — Она перестала улыбаться, и на лице ее снова появилось презрительное выражение. — Шутки в сторону. Если вы сию же минуту не уйдете, я пошлю за Чарли, и вы окажетесь за решеткой.
Холли открыла рот, чтобы возразить, но колокольчик на двери снова зазвенел. В лавку ворвался холодный воздух, прижимая ее юбку к ногам. Холли закрыла рот, обернулась и увидела, что в лавку вошла леди Матильда. В красном платье, шубе и шляпе из черной норки, которая очень шла к цвету ее волос, Матильда выглядела очень эффектно.
Ее взгляд тут же упал на Холли, губы растянулись в напряженной улыбке. Она вынула изящные ручки из норковой муфты.
— А вот и вы. Я встретилась с Тедди, когда он шел в лавку на той стороне. Он сказал, что вы здесь. — Она замолчала, вглядываясь в лицо Холли, — Что-нибудь случилось, дорогая?
Холли взглянула на женщину за прилавком. Челюсть у той отвалилась, потом она раскрыла глаза, которые стали величиной с пятидесяти центовую монету. Казалось, она вот-вот упадет.
Холли с легким торжеством улыбнулась продавщице.
— Нет, все в порядке. — И она снова повернулась к леди Матильде. — Наверное, мне нужно идти. Лорду Теодору, пожалуй, надоело меня ждать. Боюсь, он уже жалеет, что взялся сопровождать меня. Я весь день таскаю его по лавкам. Здесь страшно трудно найти материю по разумной цене. Я видела подходящую лавку рядом с Пиккадилли и нашла там кое-что подходящее для платьев. Пожалуй, не стоит больше заставлять его ждать.
И Холли смерила взглядом продавщицу, которая выбежала из-за прилавка и бросилась к ним, махая руками. Она напоминала Холли всполошившуюся курицу.
— Не уходите отсюда из-за Теодора, дорогая. Джентльменов всегда нужно заставлять ждать. Пусть учатся терпению.
Продавщица остановилась перед леди Матильдой и присела в реверансе.
— Вы знаете эту… — следующее слово она произнесла сквозь зубы, — особу, леди Матильда?
— Конечно, знаю, миссис Дюпре. — Леди Матильда помолчала, растирая щеки. — Она мой личный друг.
— Вы замерзли, миледи. Разрешите подать вам чаю.
— И моему другу тоже. — Леди Матильда кивнула в сторону Холли, потом любезно улыбнулась миссис Дюпре.
Та с кислым видом посмотрела на Холли и быстро направилась в заднюю комнату.
— Право, не стоит. — Холли смотрела, как леди Матильда снимает шляпу и спенсер.
— Ей не помешает вести себя поучтивее. — Леди Матильда сняла перчатки и продолжила, причем в голосе ее звучало искреннее убеждение: — Если я чего-то не люблю, так это неуважения и грубости. Пусть вы не богаты, это еще не значит, что она не должна вас обслуживать.
Холли посмотрела на свое платье, подумала о своей нижней юбке и о том, какое богатство зашито в ней. Потом перевела взгляд на леди Матильду с ничего не выражающим видом.
— Да, пожалуй, я согласна с вами. Она не должна вести себя так оскорбительно. Немного денег у меня ведь есть, — улыбнулась Холли.
— Теперь она из кожи вылезет, лишь бы угодить вам, — проговорила леди Матильда высокомерным голосом человека, знающего, как пользоваться своим богатством, чтобы получить то, чего хочешь. — Я одна из ее лучших клиенток.
— Спасибо, что взяли меня под свое покровительство. — Холли не понимала, почему леди Матильда обращается с ней так, словно они друзья. Еще вчера она была всего лишь любезна. Наверное, решила Холли, причина в том, что леди Матильда ревнует Джона.
Подумав так, Холли посмотрела на рулон тонкого сукна в зелено-красную клетку. Где тут ценник? Приподняла рулон, заглянула под него. Ничего не найдя, она спросила:
— Где указаны цены?
— Когда покупают вещи в таком магазине, милочка, о ценах не спрашивают, — предупредила леди Матильда с легким оттенком высокомерного удовольствия.
Холли скривилась.
— Даже если бы у меня нашлись средства, я не стала бы заказывать платье, не зная, сколько оно стоит. Иначе как же узнать, не обсчитали ли тебя? — Увидев, что леди Матильда устремила на нее презрительный взгляд, Холли добавила: — Бабушка научила меня разумно относиться к покупкам.
— Весьма предусмотрительное замечание, поскольку вам скорее всего приходилось жить на скромные средства. — Леди Матильда улыбнулась с покровительственным видом, после чего провела рукой по рулону бархата бордового цвета. — Кстати, о средствах. Сообщил ли вам лорд Аптон, что его детям нужна няня?
— Да, сообщил, — удивилась Холли тому, что леди Матильде известно о предложении, которое ей сделал Джон. — Я уже согласилась. Значит, я вас должна поблагодарить за рекомендацию, или то была идея лорда Антона?