Лягаясь и крича, размахивая руками и ногами, он пытался вырваться, но вампир был сильнее: повалив Саймона на спину, Джулиан уселся ему на живот и придавил запястья к матрасу над головой. Широко раскрытыми глазами Саймон уставился в бледное лицо Джулиана, и монстр оскалился, обнажая тонкие острые клыки. Саймон закричал, пинаясь и брыкаясь…
— Саймон, хватит! — приказал Джулиан, крепче стискивая его запястья. — Не шевелись, или я убью тебя! — Саймон почти не сомневался, что тот убьёт его в любом случае, так что незачем облегчать ему работу, но всё-таки замер, тяжело дыша и готовясь к худшему. — Какого чёрта ты тут делаешь? — выдавил сквозь стиснутые зубы Джулиан.
— Я… я хотел… — Все неловкие отговорки замерли на губах, стоило Джулиану перевести взгляд на деревянный молоток, всё ещё зажатый у него в руке.
— Ты пришёл убить меня?
Саймон тут же выпустил молоток, будто это могло помочь.
— Прости. Я… я испугался. Пожалуйста, отпусти.
— Не могу, — едва шевеля губами, ответил Джулиан.
Внутри у Саймона всё задрожало, и он прошептал:
— Джулиан, пожалуйста. — Умирать отчаянно не хотелось.
— Я же сказал, не могу, — отрезал тот и отвернулся. — Ты ко мне подкрался, напугал, разозлил, так что теперь во мне кипит адреналин. — Он цедил слова сквозь плотно сжатые губы, плечи его дрожали. — У смертных это называется механизмом «бей или беги». — Саймон кивнул, именно это он и испытывал сейчас. — Он срабатывает автоматически, на уровне инстинктов и химии, контролировать его ты не можешь. В вампирах адреналин будит желание драться, есть или трахаться. И прямо сейчас лучшее, что я могу сделать — это не шевелиться.
Саймон вовсе не это хотел услышать. Он похолодел и, не сдержавшись, попытался высвободить руки. Джулиан тут же повернул голову обратно и обнажил зубы. Саймон замер и тоненько всхлипнул.
— Если ты сопротивляешься, — медленным шепотом произнёс Джулиан, — значит, ты добыча, и я тебя укушу. Тебе нужно замереть и расслабиться. — Саймон сомневался, что у него получится. Руки Джулиана словно льдом сковали запястья, холод тела пробивался сквозь одежду. От этого по коже бежали мурашки, заставляя мышцы беспокойно подрагивать. Это было глупо. Ужасно глупо.
Джулиан склонился к нему, и Саймон скривился, отвернув лицо. Правда так левая часть его шеи оставалась беззащитной. Так что он повернулся назад, и тут оказалось, что лицо вампира всего в паре дюймов, яркие зелёные глаза горят голодом, страстью и сожалением.
— Джулиан… — прошептал Саймон и задохнулся, замирая, когда тот преодолел остаток расстояния между ними и завладел его ртом в прохладном нежном поцелуе. Вампир подвинулся, и Саймон, почувствовав, как в его пах ткнулся напряжённый член, ошеломленно охнул. Джулиан простонал ему в рот и начал мягко, плавно тереться о него.
Где-то на задворках истерящего разума затесалась мысль, что Джулиан, должно быть, чертовски классно танцует.
Тот оборвал поцелуй, холодные губы медленно двинулись обратно к его горлу, и Саймон приглушённо пискнул, крепко зажмуриваясь и стискивая кулаки от ощущения холодного дыхания Джулиана на шее.
— Не бойся, — прошептал тот ему в ухо. — Я тебя не обижу, обещаю. Мне просто надо делать что-то, пока адреналин не схлынет. Замри и постарайся не реагировать. — С таким же успехом он мог попросить его не дышать. Сердце тяжело стучало в груди, каждый нерв натянулся от напряжения, и когда губы Джулиана коснулись чувствительной кожи в основании шеи, Саймон содрогнулся от непостижимого желания и с досадой осознал, что тело Джулиана, извивающееся и прижимавшееся к нему, его возбуждает. Джулиан довольно скоро и сам это заметил.
— Саймон, — позвал он, потеревшись о выпуклость на джинсах Саймона, — это то, что я думаю? — Саймон не ответил. — Знаешь, это нормально. Для многих людей страх — афродизиак. Просто я не думал, что ты из таких.
— И ты прав, — возразил Саймон. — Мне это неприятно.
— Нет, я же вижу. — В голосе Джулиана звучали печальные нотки. Он поцеловал Саймона в шею и ослабил хватку на запястьях, совсем немного. Саймон с трудом сглотнул и постарался не поддаться желанию вырваться. Из курса биохимии в колледже он знал, что адреналин может оставаться в теле часами, если не истратить его через физическую активность. И, похоже, единственная физическая активность, в которой Джулиан сейчас заинтересован — это секс, и вне зависимости от того, что там вытворяло его тело, Саймону не хотелось, чтобы его трахнул этот ходячий мертвец. Погодите-ка… что-то там было… секс… оргазм… эндорфины…
— Джулиан… можешь отпустить одну мою руку, пожалуйста? — В колледже он биохимию едва сдал, но даже если и был неправ, мысль провести следующие часа три под перевозбудившимся трупом казалась невыносимой.