Глаза ее засверкали, когда она представила себе, какой великолепной парой они станут и какие красивые у них будут дети, ее внуки, внуки, довольно подумала она, одетые в самые красивые дорогие шерстяные одежды. О да, как будет замечательно иметь в семье торговку шерстью.
Она развернула на столе чистый пергамент, окунула перо в чернильницу и начала составлять распорядок банкета для роскошного свадебного торжества.
Маргарет сунула искривленный морщинистый палец в котел над огнем.
— Молю вас, милорд, расскажите нам, как вы встретились на ярмарке.
Лине напряглась, когда цыган решительно положил руку на спинку скамьи, которую она делила с ним.
— А, — заявил он, — мне неловко в этом признаваться, но это была любовь с первого взгляда.
Майв и Кейт вздохнули. Лине одарила их яростным взглядом.
— Да, — продолжал он, играя с локоном Лине, доходившим ей до талии, — Лине де Монфор взглянула на меня один-единственный раз и заявила, что она вверяет мне свою жизнь.
Лине не верила своим ушам. Она схватила свой кубок с вином и сделала большой глоток, чтобы подавить готовый сорваться с губ крик ярости.
Цыган пожал плечами.
— Что мне оставалось делать, кроме как покориться ее желанию?
Она поперхнулась.
— С вами все в порядке, любовь моя? — поинтересовался Дункан, похлопав ее по спине.
Она готова была убить его сию же секунду.
Внезапно Маргарет хлопнула в ладоши.
— Сэр Дункан де Ваэр! Боже мой, вы, должно быть, родственник самого лорда Джеймса де Ваэра!
— Да, — коротко ответил он, не пускаясь в дальнейшие рассуждения. — Вы уверены, что с вами все в порядке, Лине?
— Со мной все хорошо, — выдавила она.
— Ну и отлично, — сказала Маргарет, подмигнув цыгану. – У меня все будет готово через минуту, и вы будете иметь честь искупать сэра Дункана.
— Я уверена, что сэр Дункан может...
— Принести свежую воду для ополаскивания и тяжелую ванну, разумеется, — подхватил он, кладя на стол свою салфетку.
Маргарет прищурилась.
— Кем, вы сказали, сэр, вы приходитесь лорду Джеймсу?
Лине затаила дыхание.
— Нет, я не сказал, — улыбнулся он, опустошая свой кубок и протягивая его Кейт. — Вино просто замечательное, Маргарет.
— Я вполне одобряю ваш выбор. Мой слуга не смог бы сделать лучшего.
Маргарет раскраснелась от гордости, забыв о своем вопросе.
— Позвольте, это сделаю я, — сказал он, когда Кейт и Майв начали разбирать складной столик. — А вы двое отправляйтесь спать. Молодым сердцам нужно помечтать.
Девушки мечтательно улыбнулись и поспешили прочь.
Лине сидела, как пораженная громом. Будь проклята его невероятная наглость! Достаточно было и того, что она приняла его как простолюдина, что она вверила ему свою любовь, несмотря на его происхождение. Но он, выдающий себя за лорда с голубой кровью... В этой роли он превзошел самого себя. А теперь еще и обзавелся сообщниками в лице ее слуг. Ее раздражало то, что окружающие так легко попали под его обаяние. Вне всякого сомнения, Дункан наслаждался от души, когда женщины суетились вокруг него.
Святой Боже, теперь и она называла его Дунканом.
— Я иду приготовить для вас комнату, миледи, — сделав книксен, сообщила Маргарет.
Когда она удалилась, Лине наконец обрела голос. Она вскочила и напустилась на цыгана.
— Можете купаться сами! — прошипела она.
— Я так и думал, что вы это скажете.
— Подумать только, Дункан де Ваэр! Теперь я знаю, кто вы. — Она ткнула его пальцем в грудь. — Вы ведь актер, правда?
Он одарил ее своей обезоруживающей открытой улыбкой, но Лине не сдавалась.
— Не пытайтесь отрицать этого. Теперь я раскрыла вашу тайну.
Он прислонился к буфету и скрестил руки на груди, очевидно, готовый с интересом выслушать ее рассуждения.
— Признаюсь, сначала вы меня озадачили тем, что ничего не умеете делать, но у вас полно денег, — откровенно поведала она ему, — но я бы и дня не продержалась в торговле, если бы у меня не было нюха на такие вещи.
Он испустил драматичный вздох.
— Увы, наконец-то вы меня раскрыли. В чем же я ошибся?
Лине довольно улыбнулась.
— В своем выборе ролей, милорд. Если вы собирались изображать из себя знатного господина, вам следовало выбрать вымышленный титул, а не тот, который хорошо известен в этих краях.
— Маргарет поверила мне. Гарольд поверил мне. — Он недоуменно заморгал. — Гвен и Кейт, Майв и Элиза...
— Фу! Они не отличат короля от поваренка. Они...
— Простые слуги?
Лине прикусила губу.
— А, недоразвитый интеллект, — сказал он.
Она нахмурилась. В его устах это звучало так грубо.
— Они в таких вещах не разбираются. Но я...
— Вы разбираетесь, — кивнул цыган, обдумывая ее версию.
— Ну, разумеется.
— Ну что же, тогда, мне кажется, я вполне могу полагаться на ваше суждение относительно моего представления. Вы ведь скажете мне, если заметите серьезные ошибки?
— Можете быть уверены, — на губах Лине расцвела торжествующая улыбка. — А теперь я иду спать.
Дункан смотрел ей вслед, пока она поднималась по лестнице, покачивая бедрами.
— Знаете, а ведь Маргарет этого не одобрила бы, — окликнул он.
— Не одобрила бы чего?
— То, что вы отклонили привилегию искупать меня.
Глаза Лине метали молнии.
— Маргарет может убираться к дьяволу.
Дункан коротко рассмеялся и покачал головой, но Лине скрылась за дверью своей спальни. Он вышел наружу поискать ведра. Рядом с колодцем в задней части дома он нашел несколько ведер и принялся наполнять их водой. Трудился он тихо, прислушиваясь ко всевозможным посторонним звукам, которые могли бы изобличить вторжение незваных гостей. Затем он занес ведра в дом.
Большая ванна в уголке кладовой была тщательно обшита холстиной. Пока он тащил тяжелое деревянное корыто по каменным плитам пола, до него сверху донеслись голоса о чем-то спорящих женщин. Он вылил горячую воду из котла в ванну, разбавил ее холодной водой из ведра — спор продолжался.
Голоса приглушала дверь в комнату Лине, но он расслышал слово «искупать», произнесенное полудюжину раз. После нескольких минут серьезной перебранки появился победитель. Маргарет с суровым и чопорным видом решительно вышла из спальни. Она несла с собой закупоренную бутылочку, кусок мыла, стопку льняных полотенец и бархатный халат темно-синего цвета, который она торжественно вручила ему.
— Это для вас, милорд, — сладким голосом произнесла она. — Хозяйка сейчас спустится, чтобы исполнить свою обязанность.
Дункан подавил улыбку.
— Благодарю вас, Маргарет.
— Тогда, если я вам больше не нужна, я отправляюсь спать, а утром приберусь здесь.
— Отлично.
— Вам действительно больше ничего не нужно? Я больше не буду подсматривать, — с многозначительной усмешкой добавила она. — И меня не разбудит даже трубный глас Страшного суда.
Не смущаясь откровенностью старой служанки, он наблюдал, как она поспешила наверх и скрылась за дверью в комнате Лине. Вскоре из спальни, словно готовая убить первого встречного, вылетела Лине. Дункану стало интересно, чем же пригрозила ей Маргарет, чтобы заставить хозяйку исполнить долг.
Лине стиснула зубы и в сотый раз пообещала себе, что выгонит Маргарет, — и не имеет значения, что старая женщина в течение более чем двадцати лет прислуживала еще ее отцу. Она с решительным видом сошла вниз по лестнице в бархатных ночных шлепанцах и льняной ночной рубашке, перебросив копну волос через плечо. Она уже наполовину разделась, собираясь лечь, когда Маргарет выиграла сражение. Она не видела никакой причины в том, чтобы портить отличную накидку брызгами воды от небрежного купальщика. Поэтому не позаботилась одеться снова.
Это было возмутительно, думала она, спускаясь по лестнице, это купание незнакомцев — архаический, дурацкий обычай, исполнения которого ни разу не потребовал от нее отец. А сейчас ей предстояло оказать сомнительную честь купания простолюдину.