Однако она не сказала ничего вслух. Только криво улыбнулась и беззвучно вывела губами:
- Спасибо.
Видимо она, как и я, решила отложить все вопросы до более благоприятного случая, и просто порадоваться тому, что теперь у нас есть возможность доехать до больницы в относительном покое.
Всю дорогу я поглаживала пальцем руку Йена, успокаивая и одновременно подбадривая его. Но мне было совершенно не понять, почему он так разнервничался. Да, его отец был в больнице. Но это не был первый подобный случай. Уже долгие годы Джозеф страдал аневризмой мозга, и походы в больницу были чем-то обычным. Разумеется, это не отменяло факта, что рано или поздно подобная болезнь могла закончиться летальным исходом, но разве Йен не был в курсе этого? К тому же, он не прилетел в Бостон, когда его отец попал в больницу в прошлый раз. Так почему он так расстроен в этот?
Добравшись до БМЦ на Олбани стрит, мы вышли из машины и направились в широкие входные двери. Обменявшись парой слов в регистратуре, нас направили в отделение нейрохирургии. Йен отпустил мою ладонь только, когда увидел мать, сидящую в конце длинного белого коридора. Она была бледна и устало смотрела в одну точку, скромно поджимая ноги под скамью.
- Амелия! – позвал Йен, и прибавил ходу.
Она тут же встала и по-матерински обняла его. Слёзы градом катились из её глаз, пока она что-то скомкано объясняла. Моё сердце готово было разорваться от подобной картины, настолько знакомой она была. За всю свою жизнь, я знала только один другой случай, когда мама была в подобном состоянии, и от этого по спине пробежал холодок.
- Подожди, Амелия. Прошу, успокойся. Как это произошло? – положив ладони ей на плечи, как можно спокойнее спросил Йен.
- Я н-не знаю… - задрожала она. – Мы сидели на кухне у мисс Уоррен, он…п-пожаловался на головную боль, а потом…
Новый приступ бесконтрольного рыдания заглушил её слова. На секунду показалось, что мама вот-вот упадёт в обморок, и я забрала её из рук Йена и усадила обратно на скамью.
- Мам? – позвала я тихонько, опускаясь на колени у её ног. – Что говорят врачи?
- Я-я не поняла ни слова. Они увезли его т-так быстро в реанимацию, что я даже не успела ничего толком узнать.
- Ну так не пойдёт. – хмуро отозвался Йен. – Я сейчас всё узнаю.
Резко отвернувшись, он направился к ближайшей информационной стойке, оставляя меня и Кристи наедине с убитой горем матерью. Наверное нашей многострадальной гостье было весьма неудобно, и она принялась оглядывать коридор, пока не заметила автомат с напитками.
- Миссис Форестер, вы что-нибудь хотите? Может воды, или кофе? – спросила блондинка, смотря на нас с тревогой.
- Думаю что вода и вправду не помешает сейчас, спасибо. – не дождавшись ответа мамы, попросила я.
- Хорошо, я мигом.
Дождавшись пока Кристи отойдёт от нас подальше, я взяла ледяные руки мамы в свои и произнесла:
- Прости что не взяла трубку. Мы бы уже давно были здесь, если бы не моя безответственность.
- Не смей себя ругать, деточка. – строго возразила она. – Мы с тобой обе знали, что это должно было произойти рано или поздно. В прошлый раз нам повезло, но теперь… Думаю что стоит подготовиться к худшему, Лилли.
- Мама, подожди, хорошо? Ещё рано так говорить. Сейчас вернётся Йен. Я уверена что он всё разузнает.
Я пересела на скамью, и придвинулась к ней, обнимая её за подрагивающие плечи, точно так же, как сделала это в далёком детстве. Слёз, как и тогда у меня не было. Я только знала, что мне надо успокоить её. Это была моя миссия, моя обязанность, сама цель моего существования.
Когда Йен наконец подошёл к нам, он выглядел подавленным. Мне было легче принять его грозный взгляд, чем тот, с которым он сейчас смотрел на нас.
- Что они сказали? – выпалила женщина, смотря на него так, будто он мог как-то помочь.
- Отец…он… - замялся он, и стало ясно, что новости не будут утешающими. – Он всё ещё в операционной. Нам следует дождаться окончания, чтобы узнать точные прогнозы. Амелия, может тебе поехать домой? Ненадолго. Сможешь переодеться и хоть немного отдохнуть.
Женщина нехотя кивнула на его предложение, и как только Кристи вернулась с бутылкой воды в руках, Йен передал ей ключи от машины.
- Отвези пожалуйста Амелию и Лилли домой. Я останусь здесь и буду ждать новостей.
Я хотела было предложить подождать с ним, но поняла, что не могла оставить мать одну. Тихонько кивнув «братцу», я помогла ей подняться и проводила её в машину. Всю дорогу, она не переставая всхлипывала и то и дело смахивала слёзы. Мне было безумно больно смотреть на подобную картину. Отчасти потому, что я не знала, как могла помочь. Мне тоже было жаль Джозефа, но, наверное, наши чувства к нему были разными.
Я могла только представить, как себя сейчас должно быть чувствовал Йен. В отличии от мамы, он не мог разрыдаться или поддаться эмоциям. Он оставался собранным и рассудительным, насколько это было возможно.
А Кристи? Что она могла думать в эту минуту? Бедняга приехала в гости, а на неё только и сыпятся наши проблемы, как из рога изобилия. Сначала я со скалкой, теперь больница…
«Не удивлюсь, если она решит уехать».
Как оказалось, я была права в своём предположении. Не успели мы приехать домой, как Кристи дала маме таблетку снотворного, и спустя каких-то пол часа уже стояла в коридоре с сумкой в руках.
- Уезжаешь? – спросила я, неловко покачиваясь на носках.
- Да. Думаю это разумно. Вам и без меня забот хватает. – улыбнулась она, и в этот раз я не восприняла её улыбку как нечто язвительное.
Джозеф был прав, когда говорил, что она настоящий ангел. Спокойная, уравновешенная, красивая, добрая… Может вместо того, чтобы беситься от одного её вида, мне стоило поучится у неё этим качествам?
- Надеюсь ты приедешь снова. – протянула ладонь для рукопожатия. – Мне очень жаль, что я на тебя сорвалась вчера.
- Да ничего. Йен мне всё объяснил.
- Всё?
- Ну то, что он не сказал, я поняла сегодня. – снова улыбнулась она. – Не переживай. Он – красивый мужчина, ты – молодая и умная девушка. Ваше родство только на бумаге, а потому… Не мне вас судить. А что до разницы в возрасте? Мой муж меня старше на двенадцать лет, и я ни за что не променяла бы его на молодого пройдоху. Я буду с нетерпением ждать нашей новой встречи, Лилли. Думаю у нас есть все шансы подружиться.
Мне было странно слышать её слова. Она не осуждала нас с Йеном. Даже Бекки не могла не выразить своего недовольства, но Кристи… Она не осуждала нас с Йеном. От её голоса веяло неподдельной добротой и пониманием.
«Может и родители отнесутся так же к нашей связи? Как только Джозефу станет лучше, я должна всерьёз задуматься об этом» - размышляла я, проводив её к машине и махая на прощание.
19. «Молитва»
Весь оставшийся день я провела в одиночестве. Ну почти. Мама проснулась ненадолго и мы скромно пообедали. Ведь ни к чему было готовить только на двоих. А после, она вновь начала рыдать, и я была вынуждена дать ей очередную таблетку успокоительного, что оставила Кристи.
Тишина громадных комнат давила на меня, словно гранитной плитой. Но ещё хуже становилось от невозможности поделиться с кем-то своими тревогами и опасениями. Я оттолкнула Бекки, а потому не могла сейчас свалиться ей как снег на голову с полными карманами проблем. Это будет попросту не правильно. Так что же оставалось?
Зайдя в спальную родителей, я тихонько прошла к прикроватной тумбочке и взяла с неё мамин телефон. Она никогда не ставила пароли на подобные вещи, а потому я без труда открыла журнал вызовов и переписала с него номер Йена. Взглянув на уставшее и бледное лицо матери, мне стало не по себе. Волнение за неё, перекрывало собой беспокойство за Джозефа.
«Что с ней будет, если он не выживет?».
Оставив лёгкий поцелуй на её щеке, я покинула спальню и направилась в пустынную гостиную. Мне ещё никогда не было так одиноко. Хотелось с кем-то поговорить, но был ли звонок «братцу» правильной идеей? Что я могу ему сказать? Приносить соболезнования было рано, а нести бессмысленный бред не входило в мои привычки. Однако взвесив все за и против, я всё же набрала его номер и нажала на вызов.