- Интересный вариант, - говорю я.
- Интересный?! - взрывается Лина. - Да это же блядь! Продажная блядь, которая открыто говорит, что ей нужно! А мне от тебя никогда… ничего… я же…
- Аренда дома оплачена еще на три месяца, - немного сдуваю комок белого пуха, которым она так усиленно пытается осыпать себя. - Ноутбук и смартфон, которые ты хотела, доставят завтра - был небольшой нюанс на границе. Прощай, Лина.
Воспользовавшись растерянностью женщины, я оставляю в прихожей ключи и наконец выхожу из дома.
Делаю глубокий вдох, потому что там не хватало свежего воздуха - казалось, что все пропиталось чужим.
Закидываю чемодан и ноутбук в машину, и возвращаюсь домой. Ночь, перед глазами мелькают фары встречных машин.
А еще странное сообщение из музыкального чата - про спонсора, ребенка и счастье для них обоих. С номером телефона в конце.
Глава № 8.
Хрен знает, с чего меня так заносит.
И почему вместо того, чтобы дать ей уйти, мелькает сумасшедшая мысль затащить ее в дом, прижать к стене и искусать до беспамятства ее губы, чтобы она сама опустилась передо мной на колени.
Наверное, выводит из себя ее дерзость.
Раньше она всегда, даже в ущерб себе, предпочитала конфликту мир. А сейчас откровенно нарывается.
Вряд ли соображая – на что.
Иначе не улыбалась бы, а уже бежала к мамочке, теряя по пути тапки.
Хотя сегодня она изменила любимой обуви на плоской подошве, и даже умело держится на довольно высоких каблуках.
Но выбор плохой.
Неудачный.
Потому что ее пухлый рот слишком близко. Так близко, что я с трудом давлю в себе желание стереть эту лицемерную улыбку своими пальцами.
Интересно, если и правда к ней прикоснусь – закричит или молча вытерпит, сделает вид, что ничего страшного не происходит, а потом бросится к защитникам, разукрасив свои обвинения?
Когда-то я был уверен, что знаю ее. И знаю глубже, чем кто-либо другой. Но даже если бы я не ошибся, человека может изменить даже день, не то, что три года.
Уже не шестнадцатилетняя девчонка.
Ей девятнадцать.
Она стала заметно стройнее, не до состояния, когда взглядом можно сосчитать позвонки, но булочкой ее вряд ли уже кто-нибудь посмеет назвать. Черные волосы гораздо длиннее, но собраны не в хвост, а распущены.
Знает, наверняка уже знает, как длинные красивые волосы действуют на мужчин.
Их хочется сжать в ладони, пропустить через пальцы и намотать на кулак, чтобы запрокинула голову, чтобы из взгляда исчез этот вызов. И удивление, как будто она понятия не имеет, за что я мог бы с нее спросить.
Не сомневаюсь, что эти темно-карие, почти обсидиановые глаза не одного мужчину сделали тюфяком и наивным увальнем, который ей потакает и верит.
- Алиса! – нетерпеливый голос ее матери разрезает тишину между нами.
И я отпускаю запястье притворщицы.
Не глядя на нее более, направляюсь к друзьям. Странно по-дружески обниматься с теми девчонками, с которыми когда-то трахался жестко, но из четверых, кажется, только Светка была бы не против повторить наш секс-марафон. У одной постоянный любовник, очень ревнивый. Вторая уже замужем и родила. Третья на днях собирается выбирать кольца.
Я немного в курсе событий, хотя мы в последние годы редко общались. Так, в общих чертах. Но этого достаточно, чтобы в первые минуты не было натужных попыток искать темы для разговора.
- С возвращением! – Светка прижимается ко мне, тянется за поцелуем и, проверяя мои намерения, делает вид, что случайно целует меня не в щеку, а в губы. – Ты, надеюсь, надолго?
- Надеюсь, что нет.
- Главное самому так не промахнуться, - ржет Макс, когда мы обмениваемся приветствиями.
Сергей подхватывает смех приятеля, думая, что это удачная шутка. Присмотревшись к ним, понимаю, что они уже хорошо «приложились». Но меня удивляет не то, что они успели поднять себе настроение, хотя недавно пришли, праздник толком даже не начался, а то, что от них не отстает и Полина.
Пытаюсь припомнить, сколько ей лет – шестнадцать-семнадцать? Не мое дело читать ей нотации, но больше, по ходу, некому.
Ее мать и мой отец прохаживаются по лужайке и дразнят своим очевидным счастьем гостей. А старшая сестра, если я правильно понимаю, пытается наладить личную жизнь. Уж слишком явно флиртует.
Ненароком поправляет сливочное коктейльное платье, перекидывает с шеи черные локоны, чтобы было видно ее грудь. Размер третий? Или второй с поролоновыми вставками? Мужик смотрит внимательно - судя по всему, тоже пытается разгадать.
Она не смущается.
Кокетничает.
То улыбается, то заливисто смеется, наплевав на то, что многие оборачиваются. То опускает взгляд, то снова смотрит мужчине в глаза. А глаз-то его и не видно – все его внимание там, где дилемма: второй или третий?