Конечно, нам здесь хорошо. Нам нравится Израиль, мы любим нашу страну. Я продолжаю заниматься ивритом. Помню, когда мы приехали и жили ещё в гостинице, Лёня нам сказал: «Подумайте, как вы будете учить иврит». Мы тогда даже не поняли и удивились, в нашем возрасте это совсем не так просто. А он добавил, что раз вы живёте в этой стране, то нужно учить иврит. Он считал, что это наш долг. Я понимаю, что в силу своего возраста я иврит не выучу так, как могла бы лет тридцать назад, но всё равно я занимаюсь с удовольствием. Мозг должен активно работать, а изучение языка заставляет думать. Вот я и стараюсь.
Как можно догадаться, дел у нас с Борей хватает. Мы ходим на концерты, ездим в Тель-Авив на спектакли. Особенно, когда приезжают московские театры. «Ленком» приезжает каждый год, и мы всегда бываем на их спектаклях. Когда из Москвы Вера со Славой прилетают, мы на несколько дней едем на Мёртвое море. На экскурсии ездим обязательно. Вот, казалось бы, Израиль - маленькая страна, а увидеть всё невозможно.
Мы с Лёней часто встречаемся и каждый день созваниваемся, а иногда и несколько раз в день. Он расспрашивает о наших делах, о новостях, рассказывает о себе, что делал, чем занимался. У нас давно сложились такие отношения, что он мне многое рассказывает. Ещё будучи школьником, Лёня делился со мной - рассказывал о друзьях, об учителях, о событиях в школе. Мы спокойны, когда знаем, что он дома. Боря ему как-то сказал: «Лёня, ты звони нам в любое время дня и ночи. Мы услышим тебя, поговорим с тобой, и мы спокойны. Это самое главное!» Мы всегда живём мыслями о Лёне, о нашем сыне.
Леонид Невзлин
Я думаю о родителях всегда, постоянно. Они у меня не то что в графике, они у меня в памяти ежеминутно. Это не только вопрос медицинского обслуживания или практических вещей. Хочется, чтобы им было интереснее жить. Это очень важно. Я думаю о том, что они должны ложиться спать спокойно. Неважно, где я нахожусь, я звоню и говорю, что я дома. Да и в течение всего дня я стараюсь звонить, потому что знаю, что они этим живут. Стараюсь, чтобы они не нервничали, чтобы им было хорошо.
Мой отец золотой человек. Он пятьдесят шесть лет с моей мамой живёт. Он молодец. Она ведь доминирующая фигура. И то, что он её любит, - это стопроцентно точно. Я это вижу.
Вот уже двенадцатый год Лёня живёт в Израиле. Он считает Израиль своей страной, своей Родиной, живёт её интересами. Конечно, Лёня глубоко переживает происходящее в России, но, надеюсь, стремления к активной политической деятельности в этом направлении у него нет.
Леонид Невзлин
Если говорить сегодня о политике, о Ходорковском, то я могу сказать так - всё меняется. Прилетев в Израиль, Ходорковский мне сразу предложил работать вместе. Работать вместе - это значит работать по всем направлениям. Мне, конечно, было очень приятно, это подтверждает наши дружеские чувства и говорит о доверии, о том, что я ничем не подвел.
Я сказал, что буду думать. Мне на самом деле надо подумать, моя жизнь сейчас протекает в другом русле. Несомненно, у нас есть конфликт интересов, при котором я понимаю, как сохранить дружеские отношения, но не до конца понимаю, как выстроить отношения рабочие. Первое и главное - для того, чтобы работать с Ходорковским, сфера интересов которого - Российская Федерация, надо обратно погружаться в российскую тематику, из которой я выходил медленно, но сегодня могу сказать, что вышел абсолютно.
У меня есть единственный источник новостей -это CNN. Российские официальные каналы не смотрю, неинтересно, а если и смотрю, то больше для развлечения. Забавно видеть эту кондовую советскую пропаганду, когда существует Интернет, Фейсбук и так далее. Ничего смешнее нет, и никакой Жванецкий не идёт в сравнение. Фигляр Дмитрий Киселёв, вещающий, что американцы плохие, украинцы плохие, при этом недвусмысленно намекая на возможность ядерной войны, вызывает только усмешку и напоминает плохую юмористическую передачу. В Америке - всё плохо, а в России - хорошо. В Украине - всё плохо, а в России - хорошо. В Европе стало плоховато, потому что они зависят от американцев, а в России - всё хорошо. Вот такая у них структура новостей.
Возвращаясь к предложению Ходорковского, скажу, что я не хочу его обманывать. Если я соглашусь, то мне придётся заниматься этими вопросами, что очень тяжело и неинтересно. Для меня это скучно, я не вижу в этом перспективы, а врать и обманывать его не хочу. Это первое и, пожалуй, главное. Второе, сегодня абсолютно очевиден конфликт ценностей между Россией и Западом, и в этом конфликте понятно, на чьей я стороне. Чем либеральнее Запад, тем мне приятнее быть на его стороне. Превращаться в кричащего диссидента просто глупо, особенно, живя в эмиграции. Я думаю, что иметь надежного друга для него и для меня не менее важно, чем иметь делового партнёра.
Есть ещё одно очевидное противоречие. Я, как известно, наследник бизнеса. Ходорковский же, по его собственному решению, к бизнесу уже непричастен. Что касается меня, то отказаться от «наследства» я не могу, потому что моя жизнь предопределена борьбой с Россией за выполнение Хартии. Это в итоге создаст конфликт: Ходорковский как российский политик не может быть политическим партнёром того, кто хочет из бюджета забрать средства, которые в своё время путинская команда похитила, разграбив ЮКОС. Это доказано судом. Так что пока будем дружить, но не сотрудничать в политике.
Если говорить об Израиле, вижу ли я себя в политической жизни Израиля? Да, конечно. Я вижу себя активным избирателем и человеком, имеющим своё мнение, которое иногда выражаю публично, иногда среди своих друзей. На сегодня я участвую в издании двух либеральных средств массовой информации. Это, в определенном смысле, является выражением моих взглядов. Именно так я хочу присутствовать в политической жизни Израиля. В публичную деятельность не пойду. В политическую тем более.
Что касается самого главного вопроса для нас, израильтян, то скажу следующее. Я считаю, что с арабами нам придется жить и работать, и именно поэтому надо с ними договариваться. Безусловно, что за террор против мирных людей надо наказывать, но надо признать главное - у нас с ними нет диалога. А когда нет диалога, всегда применяются неконвенциональные методы борьбы. Уверяю, что если бы мы с палестинцами общались постоянно, если бы был, что называется, выхлоп пара, и они могли реализовывать какие-то свои планы и решать проблемы, то было бы всё гораздо лучше. Мы сильнее, мы хозяева на этой территории - об этом надо помнить.
Израилю нужно двигаться в сторону, что называется, «двух государств для двух народов», несмотря на необходимость уступок. Формально дать палестинцам возможность быть государством, установить границы. На это придётся согласиться в том или ином виде.
Лёня с увлечением воплощает те идеи, которые не удалось осуществить в России, например, поддерживает многие начинания в сфере образования и здравоохранения. У него два фонда: один помогает студентам, другой - детям, больным лейкемией. Я с гордостью могу отметить, что имя нашего сына значится среди имён тех, кто поддерживает Еврейский университет в Иерусалиме. Несомненно, в Израиле Лёне удалось более полно раскрыться и внести свою лепту в современную жизнь страны.
Живем мы, конечно, не только интересами Лёни, у нас же есть теперь и наши любимые внуки и правнуки.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Внучки и правнуки
У нас пятеро внучек: Ира и Марина - старшие, а Дана, Эла и Эден - младшие. Впрочем, роли бабушки и дедушки для нас уже давно привычны, а вот звание прабабушки и прадедушки - относительно недавнее приобретение. Ирочка родила нам правнуков - Яшу и Илюшу.