Дейву было пять месяцев, когда мы переехали в Барбертон. Это было в апреле 1967 года, и малютка спал в объятиях Джойс, когда мы ехали в наш новый дом. Джефф же сидел на заднем сиденье с пустым отсутствующим видом, не взволнованный и не особенно напуганный, как будто его эмоциональный диапазон начал сужаться. Интенсивность его прежних чувств ушла. Он выглядел пассивным, в его поведении появилась странная покорность судьбе, которая вскоре станет центральной чертой его характера.
Однажды в Барбертоне, я помню, Джефф, одетый в синие джинсы и полосатую футболку, играл с Фриски на заднем дворе нового дома. Казалось, он вернулся к беззаботным, полным жизни денькам в Пэммел-Корт. Вскоре после переезда он подружился с соседским мальчиком по имени Ли. Они с Джеффом обычно играли вместе во второй половине дня. В октябре перед Хеллоуином они решили вместе нарядиться в костюмы чертят и пойти колядовать, выпрашивая у соседей сладости. Джойс подала им «ведьмино зелье» из свежевыжатого апельсинового сока и имбирного эля, и они вдвоем отправились в путь по нашему кварталу от дома к дому. Перед уходом двое мальчиков встали вместе сфотографироваться, ярко улыбаясь в своих дьявольских костюмах.
На снимке Джефф слева, и нет никаких намеков на то, что через несколько лет жизнь маленького мальчика радикально изменит свой курс. Он кажется расслабленным, счастливым и совершенно беззаботным рядом со своим новым другом.
Я разглядывал эту фотографию много раз и не находил на ней ни малейшего намека на то, что всего через несколько лет моему сыну будет так трудно противостоять своей мании, что он, вооружившись бейсбольной битой, будет подстерегать понравившегося ему бегуна, чтобы нокаутировать его и, как он позже сказал, «возлечь с ним» – возлечь с его бессознательным телом. На фотографии нет ни намека на то, что он настолько страшится факта присутствия в его жизни живого человека, что способен вступить в контакт лишь с мертвецом.
Даже сейчас, когда я думаю обо всем, что произошло с тех пор, я задаюсь вопросом, возможно ли было остановить его путь во тьму. Очевидно, даже в его обуреваемом демонами сознании случались вспышки привязанности, когда что-то доброе и детское прорывалось сквозь окутывающую маску тотальной отстраненности. Был даже по крайней мере один случай, когда Джефф учился в третьем классе, когда он действительно обратился к кому-то за пределами семейного круга.
Эта женщина была помощником учителя, и я не знаю точной природы их отношений – знаю только, что Джефф проникся к ней определенной симпатией. Возможно, эта женщина каким-то образом подружилась с ним. Возможно, она пыталась пробиться сквозь изоляцию, видя растущую в моем сыне опасность лучше, чем Джойс или я. Возможно, это была не более чем улыбка или прикосновение, которыми она небрежно одарила Джеффа, и именно они показались ему чем-то чудесным и восхитительным.
Много лет спустя, когда я спросил Джеффа, почему ему понравилась именно эта женщина, он просто пожал плечами. «Думаю, она была мила со мной», – ответил он своим обычным безжизненным и монотонным голосом. Он не помнил ни ее имени, ни того, что она сделала такого, что заставило его полюбить ее больше других учителей. Как будто бы она была не более чем мимолетной тенью, слегка приятной, но не имеющей особого значения.
И поэтому я никогда не узнаю, что такого было в этой женщине, что заставило Джеффа откликнуться на нее. Я знаю только, что он откликнулся и сделал небольшой неловкий жест в сторону другого человеческого существа.
Это был не более чем детский подарок, миска с головастиками, которых Джефф поймал в ручье на поле за школой, где мы втроем с Фриски регулярно гуляли и играли в баскетбол по субботам, а иногда и в будни после работы. Он подарил их ей без всякого умысла, как выражение своей привязанности. Позже он узнал, что помощница передарила этих самых головастиков его другу Ли. В отместку Джефф пробрался в гараж Ли, нашел миску с головастиками и вылил моторное масло в воду, убив их.
Насколько я понимаю, это был первый акт насилия Джеффа. Один из направляющих тросов, который удерживал его в узде, внезапно соскользнул с крепежного болта, и на мгновение Темный Джефф, который рос вместе с моим сыном, внезапно проявился в виде маленького мальчика, наливающего моторное масло в миску с головастиками.
В последующие годы эта темная сторона становилась все более сильной в моем сыне, пока наконец не присоединилась к его зарождающейся сексуальности, а после этого полностью его поглотила.